– Не говори с папашей про викингов, парень, он ничего не знает. Давай-ка присядь с дядюшкой Карлом.
Темноволосый похлопал по скамейке рядом с собой, и Браги в мгновение ока очутился на ней.
– Мой сын Ормар, твой двоюродный брат, как раз ушел в викинги, – сказал Карл. – Семнадцать зим, плывет, куда хочет, только он и море.
– Не забивай мальчишке голову дурью, – оборвала его Агла. – Ормару сейчас небось голодно, и холодно, и мокро, и я надеюсь, у него хватает ума держаться подальше от копий с топорами.
– У викингов и копья с топорами есть? – Браги широко распахнул глаза от восторга.
– Конечно, есть, – ответил Карл, ухмыляясь. – Завтра я научу тебя драться. Только начнем с палки для лупцевания.
Мальчик моментально соскочил с лавки.
– Мама! Мама! Дядя Карл научит меня драться! Палкой! Палкой для… для… для убивания!
– Правда, что ли? – голос Руны был ледяным.
– Правда! Можно, мама? Можно? Можно?
Руна, поджав губы, подошла к сидящему Карлу. Она наклонилась и начала шептать ему в ухо.
– Но парню же надо… – начал Карл.
Стремительно, как молния, Руна схватила его запястье, резко прижала к столу и оперлась на него всем своим весом, не переставая шептать. Несколько мгновений спустя, высказав все, что думает, она с улыбкой отступила. Карл смотрел ей вслед, незаметно потирая под столом саднящее запястье.
– Конечно, можно, – сказала Руна сыну. – Я только объяснила дядюшке Карлу кое-что про маленьких мальчиков, россказни и про то, что знаю, где он спит.
– Ура! – крикнул Браги и моментально отвлекся на протянутую ему ложку мяса.
Разговор был прерван утробным смехом с другого конца стола, и они уставились на старика, который, усмехаясь, держал на коленях хмурую Сигрун.
– Это не смешно! – повторила девочка.
– Конечно, конечно, ты права, лисичка именно так и говорит. Иди-ка, бабушка тебе положит вкусного мясца, ага?
Большие руки подхватили Сигрун под мышки и подняли высоко в воздух, вызвав восторженный писк, а потом осторожно опустили на пол. Девочка немедленно потопала к бабушке, протягивая руки за миской.
Когда Гита с Хельгой вошли в дом, Хильдигуннюр поманила их к себе и щедро навалила им тушеного мяса. Гора грязных мисок повествовала об успешно прошедшем ужине.
– Полегчало на свежем воздухе? – спросила Хильдигуннюр, внимательно глядя на Гиту.
– Полегчало, – ответила девушка. Ее нижняя губа на мгновение задрожала, но потом лицо снова спряталось под маской.
– Хорошо, – сказала Хильдигуннюр.
Хельга наклонилась к ней и прошептала:
– Там, кажется, еще люди подходят.
Ее мать обвела дом взглядом. Браги и Сигрун бросили еду, чтобы поиграть с мешком старых костей, который Хильдигуннюр подготовила к их приезду; они забрались в уголок и с головой ушли в какую-то запутанную игру, изображавшую хуторскую жизнь. Вёлунд неслышно переместился поближе и с завистью наблюдал за ними со стороны. Троица братьев собралась вместе, очередной длинный и запутанный рассказ Бьёрна был в разгаре; женщины, игнорируя шумных мужей, все еще сидели за столом и обменивались своими, не такими сальными и хвастливыми историями. Эйнара и Яки видно не было, они, похоже, ускользнули наружу, чтобы взглянуть на животных.