– Ты зачем столько дерьма ешь? – спросила она.
– О чем ты говоришь? – он улыбнулся племяннице. – У меня на тарелке дерьма нет.
Она указала пальцем:
– Корешки? Листочки? Ты что, кролик?
Агла, нахмурившись, потянулась и ухватила дочь за руку, но Сигмар улыбнулся, прежде чем напустить на себя серьезный вид:
– Конечно, по линии отца. Ну, я так думаю.
– Почему? – спросила Гита.
Хельга заметила краем глаза, как усмехается Хильдигуннюр.
– Потому что когда я был маленьким, то, засыпая, каждый раз слышал, как моя мать просит папочку трахнуть ее как крольчиху, – сказал Сигмар, мило улыбаясь.
Пауза, а затем…
– Ого! – сказал Бьёрн, залившись хохотом, когда Гита покраснела. Йорунн толкнула мужа локтем, но ее широкая улыбка намекала, что она не так уж и возмущена.
Хельга перевела взгляд на дальний конец стола, где сидел младший из братьев, склонив голову и сложив руки на коленях. Рядом с ним была Руна, напоминавшая грозовую тучу, – с поджатыми губами и нахмуренным лбом. Она прошептала что-то Аслаку, который кивнул и уставился на свои руки.
Грохот, с которым кружка Уннтора обрушилась на стол, утихомирил всех – глава семейства все еще мог это сделать. Он нахмурился, вдохнул в себя окружавший его шум и принял властный вид.
– Вы, дети! Вы все ужасные и отвратительные…
– … а значит, точно наши, – закончила Хильдигуннюр, сверкнув глазами.
Уннтор повернулся к старшему сыну:
– И вот мы снова собрались вместе. Это еще не скоро повторится. Расскажи родне, как ты живешь, – сказал он. – Поделись вестями.
В кои-то веки темноволосый выглядел не слишком самоуверенно.
– Мы… мы живем хорошо, – начал он, и сидевшая рядом Агла просияла: – У нас большой хутор недалеко от берега.
– Всегда знал, что ты заделаешься тюфяком-южанином, – осклабился Бьёрн.
– Пасть закрой, – рявкнул Карл. – У нас четверо работников, двое – с женами.
Хельга обходила стол, наполняя кому нужно миски, и ей показалось, что Бьёрн и Тири переглянулись, но это длилось только мгновение. Рядом с ними в блаженном неведении чавкал едой Вёлунд.
– Ты его купил после походов? – спросила Йорунн.
– Да, – сказал Карл. – Мы выбрали прекрасный хуторок. Он защищен от ветра, земля хорошо родит, а вдалеке слышен океан. У нас двадцать четыре коровы и сорок овец, а Гите скоро уже настанет время идти замуж.
Хельга посмотрела на старшего сына Уннтора. Впервые она ощутила капельку сочувствия к нему. Казалось, что он стесняется – нет, даже больше, казалось, что он печалится, как будто перечисляет вещи, которые должны бы приносить ему радость, но не приносят.
– А происходит ли что-нибудь в этом чудесном краю? – спросила Хильдигуннюр.