— Барон, я взываю к тебе.
— Ты забываешься, крестник, — прошелестел издалека знакомый голос, — вспомни, какой сегодня день.
— Черт! Черт! И еще раз черт! — вслух выругался я, перематывая руку остатками рваной футболки.
— Блин, Fera что это было? — мотая головой, произнес Кошак.
— Забей, бегом до убежища! Шеф сегодня занят.
Дорога до бункера заняла целый час, а ощущалось, словно все десять. Мы неслись как угорелые, перемахивая через заборы, лишь бы не потратить и лишней секунды. По дороге нас пытался остановить наряд полиции, но мы, как тени, растворились ночи. Я воспользовался амулетом, а Кошак просто ускорился.
— Что теперь будем делать? — спросил Gato.
— Искать. Не получается так, попробуем по-другому. Хватай вон тот ящик и неси его в центральный зал, — я пальцем указал Gato на один из готовых наборов, а сам пошел за жертвенными птицами.
— Помогай расставить здесь все, и не вмешивайся ни при каких обстоятельствах, — раздражение било из меня фонтаном, как же все медленно.
Понеслась. Кукурузной мукой чертится veve Надсмотрщика Олутже, кусок цепи занял центральную позицию в трезубце. Свечи и миски, наполненные ромом, на своих местах. Вдох-выдох. Сосредоточиться, ярость плохой советчик. Дыши глубже.
Жертвенная птица в руках щедро окропила своей кровью рисунок, ароматный трубочный табак заволакивает все вокруг, можно просить Папу Легбе открыть врата в мир духов. Быстрее.
Gran, Legba!
Seyè a antre yo ak sòti,
Seyè a kadna ak pòt yo,
Gad pòtay louvri wout la nan konesans sekrè nan linivè la
Papa Legba, louvri pòt la pou mwen, louvri!
Legba, louvri pòt la pou mwen.
Louvri pòt la, Papa, pou m kapab antre,
Lè m retounen, m ap remèsye Loa
Ледяной ветер пробежал по моей спине, табачный дым заклубился и резко рассеялся. Спасибо тебе, Папа Легба, за то, что позволил вратам открыться.
Еще две птицы жертвуют свои жизни, чтобы наполнить фарфоровые чаши кровью. Пора браться за самое сложное. Олутже крайне силен, но, к сожалению, очень жаден, так что малой платой от него не отделаться.
Elegua laroye akiloe aguro tente onu apagura
Akama sese areletuse abamula Omubata okoloof ofo okolonini
Toni kan Ofo omoro agun oyona alayiki ago.
Несколько секунд ничего не происходило, потом рисунок налился силой, и врата открылись. Наконец-то. Облако удушающей силы заполнило бомбоубежище, свечи потухли, и сотни сияющих глаз Олутже загорелись в полной темноте. Господин лоа Gede, Надсмотрщик Олутже, вошел в наш мир. Легкий бездушный шепот проник в мое сознание.
— Чего ты хочешь? — в этот раз отток энергии был не так силен. Легкая слабость коснулась моих ног, но усилием воли я смог отогнать это ощущение. Главное цель.