Если бы на следующий день кто-нибудь догадался спросить прожженную сыщицу, помнит ли она марку автомобиля, на котором ехала домой, то Дуся не ответила бы даже какого цвета было то такси.
Ночной секс-марафон вымел из башки все мысли.
Голова гудела от приятнейшей усталости, тупила, мысли вязли и болтались на уровне «такого не бывает, все это не со мной»… Поздним-поздним утром Евдокия еле доплелась до кухни на подгибающихся ногах и активировала кофемашину. Села на табурет перед окном и, глядя на верхушки деревьев в пышной майской зелени, тихо прошептала:
– Паршин, ау?
Никаких эмоциональных откликов. Фамилия любимого мужчины не вызвала привычного томления. Сегодня Землероева должна была грызть ногти, представляя, как Олег носится по магазинам, затовариваясь свежими продуктами для завтрашней встречи с женой и дочерью…
Но поехала кататься на катере, нанятом двумя питерцами для прогулки по водохранилищу, и битый час шушукалась-хихикала с Синицыной, валяясь в купальнике на носу яхты и поглядывая на кокпит, где за бликами солнечного света на стекле виднелся силуэт Антона.
…Капитан наемного катера своевременно пришвартовал судно к небольшому пирсу у полянки, где смуглый паренек уже дожаривал на мангале шашлык и накрывал столик под тентом. Компания шумно вышла на берег, расселась по пластиковым креслам…
Немного шампанского. Немного икры. Дивной мягкости и сочности шашлык из нескольких сортов мяса…
Землероева блаженствовала. И понимала Линку, влюбившуюся с разгона и разбега, несущуюся на всех парах, как паровоз с опытным и щедрым кочегаром, подбрасывающим в топку уголь-катер-шампанское-икру… Внимание. Заботу. Пейзажи.
Слегка поев и выпив, Евдокия задремала в кресле. Антон укрыл ее легким пледом, ласково убрал со щеки девушки щекочущую прядь волос.
«Такого не бывает. Я в сказке. Я в релаксе».
Проснулась Евдокия от телефонного звонка. Рингтон был в точности как у ее мобильника, щурясь от солнечного света, Дуся начала озираться, разыскивая сумочку с сотовым…
Но звонок был для Сергея. Отлепившись от подремывающей на соседнем лежаке Ангелины, питерец дотянулся до оставшегося на столе аппарата, прошептал: «Алло» – и долго слушал абонента. Хмурился. Задавал суровые односложные вопросы.
Закончив разговор, поднялся и, уведя в сторонку Антона, переговаривался с ним минут пять. О чем-то спорил.
Евдокия поглядывала на подругу. Видела, как встревоженно вытягивается ее лицо.
Едва мужчины вернулись к шатру, спросила:
– Какие-то проблемы?
Сергей согнал со лба хмурые складки и отмахнулся:
– Так, ерунда. – Потом длинно и пристально посмотрел на Ангелину, с деланой веселостью потер руками и произнес: – А что, девчонки, не поменять ли нам планы и маршрут, а? Линочка, ты как? Согласна? Согласна, проказница, навестить медвежий угол и примерить на себя рай в шалашике?!