— Вот смотри! — голосил я за его спиной, когда управляющий склонился над Эйригом. — Я и так звал, и эдак, а он не просыпается.
Мертвец долго изучал лицо господина, прислушивался к дыханию.
— Он что, помер? — опасаясь самого страшного, спросил я.
— Он спит глубоким сном.
— Но почему же он не просыпается?
— Не знаю. Но это странно.
— Почему?
— Это похоже на заклятие. Но никто из посторонних сегодня не приходил. Да и хозяин очень сильный демон, чтобы его можно было вот так просто околдовать.
— А может… может ему подмешали чего? — спросил я, вдруг смутно догадываясь, что могло стать причиной неестественного морока.
— Исключено. В доме нет чужих. Всю еду и напитки, приносимые в дом, я проверяю лично.
— Видишь ли, Содар, тут такое дело… — я на всякий случай отступил от мертвеца на пару шагов, прежде чем рассказать, откуда в вине господина могла появиться отрава…
Когда Содар со мной закончил, задница пылала огнём. Оказывается, у мертвяка была лозина. Да такая, что по дому я прыгал горным козлом, пока он всё же не отловил меня и не выпорол.
Он всё продолжал поучать меня, пока я тихо сидел, в углу спальни, проникнувшись чужим красноречием. Задница болела до слёз, но, похоже, я действительно чуть не наломал дров.
Не знал, что мертвяк умеет орать. Но Содар орал. Ревел на меня страшным голосом-трубой о том, что я кретин, и мне могли подсунуть чего похлеще, чем сонное зелье. По словам Содара, я забрёл в лавку ведьмы. Та разглядела во мне простака и всучила первую попавшуюся микстуру. Я мог серьёзно навредить господину.
На душе было погано за собственную глупость и доверчивость. Меньше всего я хотел нанести вред Эйригу.
— Думаешь, он сильно разозлится, когда придёт в себя? — спросил я управляющего, когда фонтан его слов наконец иссяк.
— Другого бы придушил собственными руками, но ты Омэ, — покачал он головой, глядя на спящего хозяина. — Ответить тебе придётся. Но душу не вытрясет.
— А нет ли способа его задобрить? — малодушно поклянчил я совета, жалея собственную пятую точку. Неизвестно сколько она будет заживать после сегодняшней порки.
Содар посмотрел на меня строго, с неодобрением. Но после паузы всё же ответил:
— Когда очнётся, будь ласков. Демоны любят постельные утехи. И ещё, — Содар словно говорил о том, что сегодня будут подавать к ужину. — Успей снять штаны и показать, как я тебя наказал до того, как господин успеет подняться с кровати. После тебя уже ничто не спасёт.
«А подавать, судя по всему, будут меня».
Содар ушёл, приказав звать в случае чего. За ночь я несколько раз выходил на улицу, чтобы посидеть задницей на снегу. Это были лучшие моменты, приносившие невероятное облегчение. Что будет поутру, когда господин проснётся, оставалось только догадываться, но в общем я понимал — то, что не случилось накануне, произойдёт так или иначе. Только теперь господин действительно будет очень зол, да и мне ещё придётся чуть ли не самому напрашиваться.