Но в судьбу профессор Саюли Борте не верила. Добилась ли она того, чего добилась, смирившись с уделом драко?
Ответ был очевиден.
Жизнь в руках того, кто не видит проложенных дорог, но выбирает собственные пути и не боится тернистых троп. Одна из них привела Саюли к её мечте, и значит, она всё делала правильно.
Бессмысленно отрицать, что дракон ей нравится. Нравится, в чём бы ни убеждала себя профессор. Но жить ей хотелось отнюдь не по указке судьбы или кого бы то ни было. Жить ей хотелось по любви.
Чем для Саюли была любовь… она не совсем понимала, или, правильнее сказать, не понимала совсем, ведь любовь нельзя было измерить, пощупать, изучить, расщепить и проделать другие полезные манипуляции, чтобы разобраться в сущности предмета. Но Саюли точно знала, что когда кого-то кому-то навязывают, это никак нельзя назвать любовью.
Когда она однажды спросила маму, за что та любит папу, мама улыбнулась, подёрнула плечами и ответила: «не знаю». Наверное, тогда в голову маленькой девочки пришла очень странная, но очень живучая мысль. Если любовь можно объяснить, сказать, за что любишь — это и не любовь вовсе, потому что настоящую любовь невозможно объяснить.
В том, что мама любит папу по-настоящему, у Саюли не было сомнений. Причин не верить в своё умозаключение она не находила — нельзя было доказать что это не так. Потому любые попытки Асабы, были заранее обречены на провал. У него и Саюли была причина быть вместе.
И будь это любовь… будь это любовь, она бы смогла объяснить, как важна для неё работа. И тогда бы её, скорее всего, поняли… и не запирали бы в пещерах…
— Я… — начал было Асаба.
— Не надо, — оборвала его Саюли, выставив вперёд руку.
Быстро собрав остатки вещей и незаконченную картину девушка направилась к проходу, не видя, как сжимает кулаки дракон, как стискивает зубы от немой досады.
* * *
Асаба настоял на том, чтобы проводить профессора до пределов Нижнего города. Приблизившись к условному месту прощания, он вымолвил:
— Через два цикла у меня день рождения и я бы хотел тебя пригласить.
— Вряд ли моё присутствие будет уместным, — пробормотала профессор, раздражаясь на дракона. Асаба не мог не знать, что она откажет. Как он собирался объяснить её присутствие родителям и друзьям?
— Это моё совершеннолетие.
Саюли обернулась.
Совершеннолетие у драконов наступало в пятисотлетнем возрасте и обычно праздник совпадал с завершением обучения. Но до конца пятой ступени было ещё около сорока лет.
— Родители поздно отдали меня учиться, считая, что сначала я должен созреть для учёбы, — ответил он на немой вопрос в глазах.