— Да, извините.
Он ставит меня ровнее, все еще не выпуская из рук.
— Ах ты падаль! — догоняет меня преследователь и хватает за шкирку.
— Руки! — прорычал мой мужик так, что по шее, вниз по рукам, побежали мурашки.
— Тебе-то чё?! — огрызается заплетающимся языком тип. — Этот урод друга моего ударил!
— Правда? — обращается тот ко мне.
— Толкнул. Он меня держал.
— Ясно. Отвалил, чмо убогое.
— А не ахуел ли ты, мра… — договорить он не смог, подавившись словом, когда ботинок впечатался ему в грудь, и тот полетел в грязь.
— Стоять можешь?
Пытаюсь опереться на ногу — жуткая боль выкручивает конечность.
— Подвернул, кажется.
Тем временем, парень с красным лицом и ошалелыми глазами, едва поднявшись, кидается на нас. Владелец мерса с разворота засаживает ему между глаз, а затем еще парой ударов снова сшибает с ног. Позади слышится шум отъезжающей машины.
— Мое такси! — видимо, заметив драку, водитель дал деру, решив не испытывать судьбу и не дожидаться полицию.
— Ничего. Подвезти? — спросил мой спаситель. Я наконец разглядел его лицо. Взрослый, за тридцать пять, короткая стрижка, холодные голубые глаза, ровный аристократический нос.
— Я… лучше вызову другое, — неуверенно брошенный взгляд на двери клуба и пара прыжков на здоровой ноге, которая начала затекать.
— Как хочешь, — он пожал плечами и двинулся к своему ручному танку. Я снова посмотрел на клуб, светить там свой фейс отчаянно не хотелось, на сегодня приключений было достаточно…
— Постойте, — решился я, — вы бы меня все-таки не подвезли?
Он лишь кивнул, показывая, чтобы я забирался в салон. Допрыгав до пассажирской двери, я кое-как заполз на сидение.
— Спасибо.
— Куда едешь?
— Ой, это далеко, — опомнился я, — наверное все же лучше вызвать такси.
— Куда? — раздраженно повторил водитель, и мне не оставалось ничего, как назвать адрес в другом конце города.
Он завел двигатель.
— Извините.
— Ничего, дороги пустые, доедем быстро. Тебя как зовут?
Немного поколебавшись, я ответил, не мог же я промолчать в самом деле, да и в клубе меня знали только под псевдонимом.
— Тигран.
— Максим.
— А что этот урод от тебя хотел?
— Да, в переулке пристали.
— Что ж, ожидаемо, лучше не появляться с твоей смазливой рожей одному ночью в переулке.
Мои щеки чуть покраснели.
— У меня не смазливая рожа, а обычное лицо.
— Тогда тебе лучше не светить свое обычное лицо ночью.
Мы замолчали, и около половины пути никто не разрывал повисшую тишину.
— Ладно, прости. Я не хотел обидеть.
— Ничего, я понимаю, — тем более, что Максим был прав. Те, кто шляются ночью, сами собирают неприятности, в этом не было тайны.