Кажется, впервые я осознал выражение «у меня выросли крылья» в полной мере. Казалось, ещё немного, и я могу взлететь.
Решив, что ничего страшного не случится, если я на обеде загляну в столовую (обычно я предпочитал наслаждаться скромной трапезой в гордом одиночестве, но сегодня отчего-то не хотелось оставаться одному), я взял узелок с провизией и, не обращая внимания на удивленные взгляды, направился по длинному низкому переходу.
Ничего страшного ведь не случится, если я посижу в сторонке, поем тихонько, посмотрю на существ…
Увы, оглядев помещение, забитое школьниками, я разочарованно вздохнул и принялся присматривать себе свободный стол.
— Алияс! — окликнул меня Дантер, перекрикивая шумный гул всевозможных наречий.
Преподавателям отводился отдельный угол с тремя широкими круглыми столами. И за средним восседала одинокая фигура учителя боевой магии, к которому я и направился.
— Приятного аппетита.
— Никак пообедать с нами решил? — глядя на меня с некоторым интересом, спросил Дантер. Пожав плечами, я кивнул.
— Садись, — предложил он место рядом с собой. — Правильно. Нечего одному киснуть.
Усевшись, я развернул платок, в котором были завернуты несколько ломтей хлеба и сыр. Прочитав шепотом простейшее заклинание, перенес стакан березового сока с общего прилавка на наш стол.
— Как дела у тебя? — спросил дроу, дожевав недожаренный, на мой взгляд, кусок мяса.
— Хорошо, спасибо. А у тебя?
— Изучаем со старшеклассниками заклинание воздушного хлыста, — глубоко вдохнув, ответил Дантер.
— И как? Успешно?
— Один выбитый глаз и куча рассечений разной степени тяжести.
— У Лизры, должно быть, прибавилось работы, — заметил я, имея в виду школьную знахарку.
— Не то слово. Прибегала вчера и так орала, что если бы я работал в кабинете, стены бы рухнули.
На мой взгляд, техника безопасности на Практике боевой магии была из рук вон, а с появлением молодой симпатичной знахарки, сменившей бабушку пару лет назад, и вовсе исчезла. Суровый и хмурый Дантер стал сводить брови еще плотнее, а говорить меньше.
Успев пообщаться немного с этим воином, я понял, что на самом деле он вполне нормальный темный, вот только профессия наложила некоторый отпечаток на черты мужественного лица, делая его мрачным и неприступным.
— Ты бы позвал ее куда. Может, и перестала бы ругаться? — осторожно предложил я, откусывая кусочек хлеба.
— Думаешь, согласится?
— Почему бы и нет. Она темная свободная… пока, — плеснуть масла в огонь казалось не зазорным в сложившейся ситуации.
— Так и поступлю, — откликнулся Дантер после паузы, когда я уже решил, что разговор на эту тему окончен.