Она все говорит, говорит, а сама мне помогает в себя прийти. И от ее простых слов, во мне словно что-то оживает. Еще несколько часов назад я замазала все окна своей души черной, густой краской, а теперь их будто отмывают от нее. Очищают меня от душевной грязи. Гонят из головы непрошеные мысли о смерти.
С усилиями, но я смогла встать. Оборачиваюсь на могильную плиту с именем сына. Моя кровиночка, теперь я знаю, где ты есть, и буду навещать тебя постоянно. Произношу я мысленно.
- Пойдем, - тянет меня старушка, - не вини себя, так все должно быть.
- Спасибо, - наконец проговариваю я хриплым голосом, который дерет горло. - Спасибо большое.
И обнимаю женщину. А она меня к себе прижимает и по голове гладит. И я снова плачу. Но эти слезы не от боли, а от облегчения. У меня с горла будто удавку сняли и позволили впервые дышать. Когда я чуть успокаиваюсь, бабулька ведет меня к выходу с кладбища. Мы почти не говорим, но это и не надо. Мы понимаем друг друга без слов, потому что обе матери, потому что обе потеряли детей… Она живет недалеко, и я провожаю ее до дома. И почему то прошу разрешения прийти к ней в гости.
- Приходи, я рада буду, - улыбается старушка.
И мне от ее улыбке на душе тепло становится. Так хорошо!
Я успеваю на последний автобус до дома. Еду в нем и все события дня в голове прокручиваю и о прошлом думаю. Я, когда из психушки, вышла ведь первым делом в больницу кинулась, но врача не смогла найти. Сказали перевелся он в другой город, а тело моего малыша родственникам передали, потому что я невменяемая была.
В тот день я поехала в офис Семена Анатольевича. Внутрь меня никто не впустил. Я стояла на морозе и до самого его вечера ждала. Дождалась. Подошла к нему, когда он к машине своей шел. Его охрана на меня было бросилась, но Старов остановил ее одним взмахом руки. Сказал, чтобы в сторону отошли. Подошел ко мне, брезгливо оглядывая с ног до головы.
- Пришла значит, - проговорил он лениво, - зачем?
- Я хочу узнать, где похоронен мой сын, - проговорила я на одном дыхании.
- Хочешь знать? А зачем это тебе? Ты его убила, - зарычал он на меня.
- Что? Что вы такое говорите? - я не понимала его.
- Что говорю? Тебе врачи что прописали? Покой, режим, правильное питание, а ты что делала? Не могла прийти ко мне за помощью? Думала я внуку не помогу? Себя изводила и малыша мучила. Он недоразвитый был.
Он орал, а я смотрела на него и сказать ничего не могла.
- Уходи, я тебе ничего не скажу… И еще, Максим знает, почему, а точнее, из-за кого погиб ваш ребенок. Так что тебе лучше исчезнуть из нашей жизни навсегда. Ты знаешь, какой он в гневе.