Воздух прорезал звон колокола. Тут же все ученики, глазевшие на нас, словно на диковинных зверей, сорвались с места и скрылись в классах. Видимо, с дисциплиной тут всё было строго. У нас в детдоме, даже несмотря на возможность наказания, всем было плевать, да и учителя с воспитателями никогда не обращали внимания на поведение, предпочитая монотонно пробубнить положенное и побыстрее свалить в туман.
Заведующая на это закрывала глаза, давно и прочно поставив на нас крест и требуя лишь одного - чтобы разборки внутри учреждения обходились без поножовщины. На труп могла нагрянуть комиссия и начать задавать неудобные вопросы. В остальном - делайте что хотите.
В одиночестве мы прошли по коридору, поднялись на второй этаж и остановились у дверей с надписью «Лаборатория». Лев Евгеньевич постучал и тут же вошёл, не дожидаясь разрешения. Егор Петрович сразу же слегка подтолкнул меня в направлении двери - входи, мол. И я, не став кобениться, последовал за седым, стараясь казаться максимально спокойным.
Это было непросто. Сердце колотилось как бешеное. Конечно, «пиджаки» разговаривали так, будто моё поступление сюда - дело решённое... А вот я чего-то не верил в такие плюшки от судьбы.
Слишком быстро всё завертелось. Если бы мне дали подумать хотя бы сутки, я бы вообще сюда не поехал! Просто здраво бы рассудил, что будь я чародеем, это вылезло бы задолго до пятнадцати лет. Недаром ещё в детстве меня таскали по всевозможным докторам да учёным, консультацию которых могли оплатить родители. При этом я верил, что могу оказаться одарённым, пусть исследования ничего и не показали. Серебристые волосы и ярко-зелёные глаза, совершенно не похожие на родительские, явно указывали на «наследство силы», пусть подход к нему и не могли найти. Но... время шло и, в конце концов, шанс был упущен.
До выпуска меньше года. Спроси кто меня, я бы предпочёл синицу в руках неведомой жар- птице, которая ещё то ли прилетит, то ли нет. Закончил бы школу, потом электромеханическое училище или, может быть, по стопам отца отправился бы к военному рекрутёру. В любом случае с профессией на руках можно было бы и о чарах подумать.
Но сегодняшний день всё поставил с ног на голову. И здесь и сейчас я больше всего боялся оказаться неодарённым - этакой жертвой случайности. Пусть даже меня не вернут в тюрьму, но я видел летун, я, мать его, сидел внутри! И понял, что не вернусь на дно. Сдохну, но останусь тут во что бы то ни стало!
- ...дня, милейшая Ольга Васильевна, - мы застали седого в момент, когда он целовал руку симпатичной и довольно грудастой женщине в белом халате, принимавшей это как должное.