Я отпрянула в сторону, пугливо озираясь. Сделала несколько боязливых шагов от дерева, подхватила юбку и бросилась к поселку. Пробежала околотками, перепрыгнула через невысокий заборчик на задах собственного дома и мышью юркнула в приоткрытые двери. Только бы тетушки не было. Она увидит и поймет по ярким всполохам в зрачках, по разом посвежевшему виду. Последний раз поленом отходила. Если бы не Хилда, бросившаяся на помощь, забила бы до смерти. Я метнулась в кухоньку, потом в залу, прислушалась к звукам в доме. Тетушки не было.
В этот момент далеко у реки раздался крик, а следом утробный вой тетки Феоб, нянюшки Мики. И почти одновременно с этим в комнату вбежала Хилда. Бросила быстрый взгляд на меня. Я всхлипнула, прыгнула в кресло и оттуда смотрела на нее взглядом загнанного зверька.
– Я не хотела! Он приставал! – выкрикнула через слезы.
Хилда, мгновенно побледнев, всплеснула руками, не сказав ни слова, кинулась наверх в комнату. Выбежала через минуту, таща небольшую сумку и на ходу засовывая в нее плащ.
– Бери! – начала вытряхивать из кармана монеты. – Здесь до Дарина хватит. Уедешь к отцу. Я уже год с ним переписываюсь втайне от матери.
Она бросилась к тумбе у окна, схватила перо и на вырванном из тетради листе начала быстро писать. Вернувшись, сунула написанное в мои дрожащие руки.
– Отдашь ему. Здесь и адрес записала.
Я вспыхнула от негодования.
– Но он же сам!
Хилда опустилась у кресла. Тоскливо улыбнулась, заглянув в глаза.
– Лорд Крэйк за сына… – Она сжала мою ладонь худыми пальцами. – Разбираться никто не станет. Второй человек в королевстве, не считая самого императора. У него связи такие, – вздохнула. – Мать вернется, я скажу, что ты уехала в соседнее село на ярмарку. Она только рада будет, если ты пропадешь. Про отца она ничего не знает, даже и не подумает.
Меня затрясло. Я вскочила. Хилда права, разбираться никто не станет. Да и что значит слово простой девчонки против сына канцлера. А тетушка… Своего неприязненного отношения к внезапно свалившейся на голову племяннице она не скрывала. Никто не станет за меня заступаться. А значит, остаток жизни я проведу в лучшем случае за решеткой, в худшем… Мне даже думать не хотелось, что может со мной произойти в худшем случае. Впопыхах я схватила собранную сестрой сумку.
Хилда поднялась. Вытерла ладонью слезы с моего лица, поцеловала в щеку. Я не выдержала, порывисто обняла сестру.
– Уходи через задний двор, – напутствовала меня уже на пороге. – В поселке двуколку не нанимай, по дороге с попутчиком до города добирайся, – быстро заморгала, на глаза накатились слезы. – Дай бог, все у тебя хорошо будет. А я свечку за тебя поставлю и молиться буду. – Еще раз на прощание порывисто обняла и подтолкнула к выходу.