— Потому что постовая сестра занималась приемом пострадавших в аварии, — деревянным голосом ответил он на вопрос. — Как и почти все сестры практически в каждом отделении больницы.
— Мы сейчас говорим о вашем отделении, Владимир Всеволодович! — отмахнулся от его резонов главный, делая ударение на слове «вашем». — Как вообще девочка могла выйти на крышу?!
Мономах и сам удивлялся. То, что пациенты открыли окно, в порядке вещей: в это время года коммунальщики обычно стараются сверх меры и топят по максимуму, отчего перегруженные койками небольшие палаты становятся похожи на настоящие душегубки. Но вот то, что пациентка зачем-то вылезла через это окно на крышу соседнего нижестоящего корпуса, здравому объяснению не поддавалось. В палате в это время находилась лишь одна лежачая больная, которая, в силу своего положения, не смогла помешать девице сделать то, что она сделала. Она догадалась нажать на кнопку вызова медперсонала, но медсестры, включая постовую, занимались тяжелыми вновь прибывшими, поэтому реакция последовала слишком поздно, и девочка сорвалась.
Калерия Куликова входила в балетную труппу Мариинского театра. Полгода назад она получила травму коленного сустава. Кажется, это случилось во время репетиции — вроде бы девушку уронил партнер. Поначалу Калерия даже не обратила на это внимания: она чувствовала боль, но представители ее профессии привычны к таким вещам, и она испугалась лишь тогда, когда не сумела утром встать на ноги — они просто-напросто ее не слушались. Операция помогла юному дарованию подняться и вновь начать ходить, но, само собой, ни о каком скором возвращении в балет речи идти не могло. Неужели это стало причиной суицида?
— В истории болезни написано, что операция Калерии Куликовой прошла успешно? — продолжал Муратов, почему-то с вопросительной интонацией. — Это было несколько месяцев назад, а сейчас она лежала на реабилитации?
— Верно, — признал Мономах. — Я готовил ее к выписке, но возникли кое-какие проблемы.
— Проблемы?
— У Куликовой был значительный недостаток веса…
— Как вы не понимаете, она же балерина — они обязаны следить за фигурой! — вмешалась мать покойной. Ее глаза неестественно блестели, и Мономах предположил, что она находится под действием каких-то сильнодействующих препаратов. Которые, по всей видимости, ей не помогают!
— Владимир Всеволодович, как вес пациентки связан со случившимся? — поинтересовался Муратов. Хотя, пожалуй, «поинтересовался» — не совсем правильное слово: Мономах не сомневался, что главному неинтересно, как все было на самом деле, просто происходящее доставляет ему удовольствие. Муратов спит и видит, как бы убрать Мономаха не только с поста заведующего, но и из вверенной ему больницы. Он не может этого сделать без веских оснований. Имя Владимира Князева хорошо известно в медицинских кругах, ведь он является одним из ведущих врачей-травматологов города, поэтому его увольнение вызвало бы волну недоумения и даже возмущения. Уникальные операции, которые проводятся в ТОНе, зачастую не имеют аналогов. Мономаху удалось собрать под свое крыло лучших врачей, включая иностранных специалистов, и очередь к нему стоит на годы вперед. Это-то и не дает покоя Муратову и его приятелю, врагу и конкуренту Мономаха Тактарову, заву травматологическим отделением. Так что происшествие в ТОНе на руку им обоим, а что, как и почему — дело десятое! И меньше всего Мономаху хотелось сейчас рассуждать об особенностях профессии Куликовой, однако ему не оставили выбора.