— Ну, и где твой папка? — спросил он и, по понятной причине не дожидаясь ответа от пса, двинулся к дому. Однако не успел Иван дотянуться до ручки, как дверь распахнулась и на пороге нарисовался невысокий, стройный молодой человек восточной наружности.
— Ты кто? — изумился Гурнов, отступив назад и едва не навернувшись на ступеньках.
— Я Сархат, — спокойно ответил незнакомец. — А вы?
То, что юноша — именно Сархат, а не Семен или Антон, было ясно и без паспорта, однако Иван был настолько удивлен, увидев в доме друга незнакомого человека, что не сразу нашелся что ответить на такой наглый вопрос. Он знал, что у Мономаха есть домработница, но мальчишка-гастарбайтер, ведущий себя здесь как дома, — дело другое!
— Ты меня в дом-то впустишь? — не отвечая на вопрос, поинтересовался Иван.
— Если вы к дяде Вове, то к нему нельзя, — вполне дружелюбно, но твердо заявил Сархат. — Спит он. Устал очень после суток. Вернее, после двух.
— Я в курсе, — поморщился Гурнов. — А долго спать вредно для здоровья — это я тебе как врач говорю!
— А, так вы тоже… погодите, а вас, случайно, не Иваном зовут?
Вот это да! Выходит, парнишка в курсе его существования, а сам Иван — ни сном ни духом?
— Точно! — кивнул он и, устав стоять в дверях, отодвинул Сархата в сторону и втиснул свое высокое тощее тело в дверной проем. Видимо, их короткая перепалка разбудила Мономаха, потому что из гостиной раздался его заспанный голос:
— Кто там пришел, Сархат?
— Совесть твоя, — отозвался Иван, входя в комнату. Мономах сидел на диване и ерошил руками короткий ежик волос, пытаясь окончательно проснуться. — Я, понимаешь, вкалываю, как раб на плантациях, пытаясь тебе угодить, а ты трубку не берешь!
— Почему — как раб? — непонимающе уставился на друга Мономах. — И как ты хочешь мне угодить? Который час?
— Половина одиннадцатого. Вечера, естес-с-сно.
— Ого!
— Ну да, даешь стране угля — хоть мелкого, но много!
Гурнов скинул пальто и опустился в мягкое кресло, сложившись пополам, словно кукла-марионетка, и скрестив тонкие ноги с острыми коленками.
— Так что ты там говорил про раба? — повторил вопрос Мономах.
— Я сделал вскрытие твоей девочки — ну той, балетной.
— Когда ты успел?!
— Как только, так сразу. Под шумок. Сам понимаешь, бардак, со всеми этими пострадавшими в аварии, трупы складывают пирамидкой… Но я решил, что с теми товарищами все ясно, а вот с пациенткой твоей… Короче, я решил подсуетиться, пока ее родаки не разнесли больничку к чертовой матери!
— У них какая-то шишка знакомая есть в комитете?
— Слава богу, не у них, а у кого-то из знакомых, но и этого достаточно, чтобы напугать Муратова!