– Когсворт, приведи сюда доспехи, – скомандовала Белль.
– Сию минуту! – Мажордом поспешно удалился, переваливаясь с боку на бок. Не прошло и минуты, как во двор строевым шагом вышли доспехи – если бы Белль не успела немного привыкнуть к обитателям замка, подобное зрелище непременно бы ее ужаснуло. Наверное, в прошлом доспехи были замковыми стражниками, а теперь до жути походили на бездушных големов.
– Отлично. Чудовище, как только ударишь – сразу же отходи в сторону, – велела Белль. – Доспехи, как только ваш хозяин нанесет удар, один из вас должен быстро ударить зеркало – или чем бы оно ни было – острым концом меча. Действуйте!
Вскоре двор наполнился странными звуками, повторяющимися с механической регулярностью: «вз-з-з бдыщ!» – по ледяному экрану бьет боевой молот, а потом раздается звон металла – в дело вступают мечи. Размеренные удары навевали мысли о шварцвальдских часах с кукушкой.
Первый осколок откололся от экрана и упал на припорошенную снегом землю перед воротами.
Люмьер, Когсворт и миссис Поттс разразились радостными криками.
– Продолжайте! – скомандовала Белль. – Быстрее!
Доспехи увеличили темп, они стояли перед воротами, выстроившись в одну линию: как только первые латы наносили удар, они быстро отходили в сторону и шли в конец очереди, а их место занимали следующие латы.
Чудовище тяжело дышало и пыхтело. Всякий раз, когда оно замахивалось молотом, с его головы летели брызги не то слюны, не то пота.
Один за другим на землю летели осколки. Паутина пыталась затянуть бреши, но новые льдины были тонкими, слабыми и ломкими, как жженый сахар.
Предполагалось, что у них будет всего несколько секунд, чтобы успеть протиснуться в расчищенный проход, перед тем как он снова зарастет. Белль подготовилась заранее. Она надела наряд с меховой опушкой – тем самым безмерно осчастливив тетушку-гардероб, – в руках держала плащ с огромным капюшоном для Чудовища, а также сумку с едой и магическим зеркалом.
Чудовище оскалило зубы, зарычало и изо всех сил ударило по волшебному окну.
Время словно замедлилось, Белль видела, как молот касается зеркальной поверхности, оплетенной тонкими паутинками, а потом вдруг проходит насквозь, и раздается страшный шум, словно во дворе взорвался испорченный фейерверк или выстрелила огромная пушка. Во все стороны полетели осколки льда и острые обломки застывшей паутины, разрезая и царапая всё на своем пути.
– СЕЙЧАС! – завопил Люмьер.
Прикрывая лицо рукой, Белль ласточкой нырнула в образовавшийся пролом. Острые осколки порезали ее одежду, а в некоторых местах оставили глубокие царапины, из которых пошла кровь.