Эдвард, не зная, что делать, умышленно раскрыл ладони, и пакетик шлепнулся в придорожную пыль:
— Это — не мое!
— Да? — деланно удивился один из задержавших его полицейских и осторожно поднял пакетик. — Значит мое. Так и запишем в протоколе… Ладно, некогда мне тут с тобой разбираться. Посидишь в камере, подумаешь. Может, вспомнишь, чье это… Сейчас протокол о задержании составим, а потом отвезем тебя на анализ крови, надо бы проверить: сам-то ты не вмазанный? Садись в машину.
Эдвард сел в автомобиль, а полицейский, достав мобильник, сделал короткий звонок. Практически тотчас из-за поворота впереди показался «БМВ» в затемненными стеклами. Машина резко затормозила, не доехав метров двадцать до полицейской машины. Из нее выбрался плотный, невысокого роста мужчина со стрижкой ежиком и вразвалочку, словно вышел подышать воздухом, направился по тротуару в сторону полицейской машины, успевая при этом словно невзначай осматриваться вокруг. В последний момент, уже рядом с полицейской машиной, мужчина быстро оглянулся в последний раз, убедился, что за ним никто не следит, и юркнул на заднее сиденье бело-синего автомобиля.
Старший констебль молча повернулся к новому пассажиру и показал протокол. Мужчина взял документ и углубился в чтение. Закончив, он обратился к полицейскому.
— Дай-ка попробовать порошок. Да руками-то осторожно… пальчики сотрешь.
Мужчина достал крохотный складной нож, подцепил кончиком лезвия мизерную щепотку порошка, лизнул его и тут же сплюнул.
— Героин. Чистый… отличного качества… — Он озабоченно, явно обращаясь к Эдварду, поинтересовался: — Откуда? — И, не дожидаясь ответа, добавил: — Влип ты, парень. В пакетике, на первый взгляд, граммов десять будет, если не больше. А это — в крупных размерах. На реальный срок тянет. Не открутишься…
Еще не до конца понимая, зачем разыгран «спектакль» с наркотиком, но уже догадываясь, что мужчина из «ауди» не имеет никакого отношения к полиции, Эдвард уставился, не мигая, на коренастого и решил не отвечать на его вопросы.
— Ладно, — махнул рукой мужчина, — везите в полицию, пусть посидит, подумает, может, тогда будет посговорчивее. Тем более что срок корячится немалый. Ты ведь неглупый малый, да? — обратился он к Эдику. — Прессу небось почитываешь? Знаешь, какой срок могут намотать, так? — Он наклонился слегка вперед, к сидящим впереди полицейским. — Ребята, вы ему доступно все объяснили? — И тут же, взглянув на Эдварда, продолжил, демонстративно щелкнув большим и указательным пальцами по его плечу, словно стряхивая несуществующую пыль: — Родион Александрович велел пылинки с тебя сдувать, так что решай сразу: хочешь гулять на свободе или рвешься туда? — Мужчина выразительно мотнул головой, давая понять, что означает слово «туда». — Альтернативы нет, как, впрочем, и времени на раздумье… Ну? Уходим?