Фрим поднял глаза от карты, на которую опирался двумя руками, и грозно обвел взглядом всех собравшихся. Командиры затихли. Это был очень особый пост.
— Спрашиваю: как такое случилось-произошло?! — тут Фрим сделал ораторскую паузу. — Это произошло потому, что кто-то слушает задницей, а на занятиях по тактике жует мочало! Третий эскадрон, кто тут у нас есть?
Командир третьего эскадрона уныло вывесился над столом.
— Да у нас же тут целый командир героев! Они даже хвосты… ть, коням заплели и вывесились там над берегом все втроем! Втроем! Что написано в наставлении по дозору?! Вы там чего, на параде были?! И это, блин, было позавчера. Какое совпадение! Лошадям привет. Всадникам ничего не передавай, они, похоже, слов не понимают. Садись.
Командир третьего эскадрона сел на место и про себя поклялся, что позавчерашний патруль запомнит и его, и наставление, и пост с дозором, и маму мальдонайскую на веки вечные.
— Значит, что я там мог сказать, кроме тупого мычания?! Ничего. Ничего — потому что эскадрон выступил, как те самые вирмане. Кто там расслабился?! Тут за всеми есть! Меньше других, на мое удивление, выступил первый эскадрон.
— Просто дождь был… — прозвучало откуда-то с конца стола..
— Кто там бурчит?!
— Ага. А в бурю с градом мы бы вообще там показательный артикул устраивали… — ни к кому конкретно не обращаясь, сказал граф Молле. — Прошу прощения, шевалье полковник.
— Значит, что я на самом деле сказал. Я, блин, сказал что посты и дозоры это мое дело. Что это…
На этом месте командиры выдохнули. Объясняться с подразделениями по поводу этого дозора не хотелось никому.
— … что это важный для духа войск пост. Но, мать вашу Мальдонаю, чтоб все довели до сведения! Пост для этого дозора я сдвигаю.
Дыхание замерло.
— На двадцать метров к востоку. — все расслабились и выдохнули. — В кустах стоять надо, в кустах! И чтоб разводящий не светился! Вопросы есть?!
Вопросов не было.
— Ну а третий эскадрон, за успехи в тактике, получает четвертую смену на всю следующую десятинку. Вот, значит, по ночам и будете там тренироваться.
Возмущенный вопль командира третьего эскадрона утонул в гуле всеобщего облегчения. Сочувствовать ему было некому.
— Капитан Манс, задержитесь.
Подождав, пока все разойдутся, Манс сел поближе.
— Что, кружевницы пожаловались?
— Если бы эти девки языкатые пожаловались, уж все бы тут об этом знали. Будь уверен, они бы не с графини начали…
— И не стыдно им там купаться?
— Манс, побойся Бога — там почти двести метров. С такого расстояния — что там видно-то? А за нос бравых кавалеристов поводить приятно.