— Выйди, покажись, коли с решением судьи не согласен!
Толпа расступилась, и показала довольно тщедушного, но все еще высокого старика с седой бородой. Тот явно не горел желанием спорить, но отступать было некуда. Он погладил бороду и еще раз, уже погромче, буркнул.
— Не в обычае такое, что за наглую девку руки лишать. Даже вот семействие ее не просило…
— Я добрым людям назвался, и ты мне назовись.
— Нестор Ляпс я, значить, ваша… Светлость.
— Скажи, Нестор Ляпс, в обычае ли господину земель суд чинить? Да погромче скажи!
— В обычае, да ведь…
— Ты сказал — в обычае. В обычае ли за ущерб ответ держать?
— В обычае, только причем…
— Ты сказал — в обычае. В обычае ли снасильничавши за мужа тянуть?..
— Дык ить…
— Ты не у мельника то спрашивай, и не у меня — у обычая! В обычае ли?!
— Нет, но…
— Не в обычае — ты сказал. Была честная девушка, стала — порченая, так семья ее решила, от приданого отказавшись, мельник говорил ли?! Семья возразила ли?! Иск барону семья не за увечье деве подала, а за ущерб!
Крестьяне и замковые зашумели. "Во как повернул-то! Эва! И правда — коли не дают ничего, да ущерб — значит и порченая… О как! Сразу видать!". Марика наконец заплакала навзрыд.
— Так что же, Нестор Ляпс, что обычай говорит про суд господина — не от Альдоная ли он? Или, хочешь ты мне сказать, не увечье это — так у повитухи спроси.
Ляпс молчал.
— В обычае ли, добрый люди?!
"В обычае".. зашуршало на разные лады по двору.
— В церковный суд меня потянешь, коли ты мое право Альдонаем данное отцу моему, оспариваешь? Ты, Нестор Ляпс, свой интерес обычаем не прикрывай. Думаешь, я не видел, где ты сидел и кто тебя сейчас в спину толкал? Мельник сам в суд всех потянул? Сам. Потому как не в обычае такое — думал, именем Закона да Короля такое провернуть. Не выйдет. Понял ли меня?..
— Ваша Милость! Добрые люди! — вдруг сказал Джериссон. — Вольная ли девушка Марика, или чья-то должница, или служанка, или в иной крепости?
— Вольная она… — пробурчал не очень довольный барон.
— Тогда готов я общине выплатить пять скипетров, коли девица Марика пожелает в моем полку ткачихой и портнихой быть. В моем полку — Джеррисон обращался уже только и лично к Марике. — Кто к женщине против ее желания лезет — тот мало живет и умирает плохо, так что дураков таких я давно не видал.
Все резко зашумели. Пять скипетров — деньжища ж! Дед Ляпс, само собой, забыл про обычай и рванул к старосте участвовать в дележке…
— А вот чтобы не потерялись деньги-то — поднял голос Джесс. — Еще серебряную добавлю за ослика. Хорошего ослика, слышно там?!