* * *
26 июля 1904 года, 11:40. Санкт-Петербург, Варшавский вокзал, Императорский зал.
Императрица Всероссийская Ольга Александровна Романова.
Временный штаб по подавлению мятежа я приказала оборудовать прямо здесь, на Варшавском вокзале, куда прибыл наш поезд. Временным этот штаб был по определению, потому что мятежники начали разбегаться, едва поняли, что захватить меня и Мишкина врасплох у них не получилось. Причем каждый вел себя в меру собственного достоинства. Некоторые просто стрелялись. То ли у них имелось обостренное представление о собственной чести, то ли живое и развитое воображение, которое подсказывало им картины того, что с ними могут сделать палачи в подвалах Петропавловской крепости (впрочем, разобраться в мотивах самоубийц после их смерти сможет только сам Святой Петр). Другие, замешанные в мятеже минимальным образом, шли сдаваться на милость победителя. Третьи, у кого рыло было в пуху по самые уши, ударялись в бега, и за ними по следу уже шли агенты СИБ.
Параллельно с подавлением мятежа шел процесс принятия присяги на верность. Первыми на Варшавский вокзал прискакали Ахтырские гусары, всего на несколько минут опередившие синих кирасир Мишкина. Честное слово, оцепленная патрулями из моряков привокзальная площадь стала напоминать уже какой-то военный лагерь. Одни части приходили, чтобы принять присягу и засвидетельствовать мне свою верность, другие возвращались в места своего постоянного расположения. Засвидетельствовать мне свое почтение и принести присягу приехали и мой бывший свекр со свекровью. Мои люди попросили их на некоторое время оставить свое обиталище, чтобы с наибольшей гарантией додавить находящее по соседству британское посольство. Посмотрел между делом старый служака на моего нынешнего жениха, и только тяжело вздохнул. Ни в какое сравнение его сыночек рядом с моим Александром Владимировичем не идет. Это все равно что сравнивать домашнюю болонку и дикого лесного волка, у которого под шкурой перекатываются тугие мышцы. Так что ж ты, Александр Петрович, помимо служебных дел не озаботился тем, чтобы сына вырастить стоящим человеком, а не какой-то бледной глистой, и к тому же с противоестественными наклонностями?
С одной стороны, мне приятно, что люди признают меня императрицей, но в то же время меж лопаток пробегает неприятный холодок, оттого, что для этого мне пришлось предъявить им солидную вооруженную силу, как это делалось в позапрошлом веке, когда на престол всходили предыдущие императрицы: Елисавет Петровна да Екатерина Алексеевна. И первое, что мне придется сделать – это назначить вместо опозорившего свое имя мятежом дяди Владимира нового командующего Гвардией, а уже ему придется чистить этот гадюшник до белых костей. Да что там два часа думать; вот рядом стоит Мишкин, его и назначу. И никаких «не хочу», потому что надо. А мой будущий муж будет формировать корпус морской пехоты, статус которого будет приравнен к лейб-гвардии. Но это будет потом, а пока мы давим мятеж, стараясь пролить при этом как можно меньше крови.