Выходить к ним навстречу нет никакой необходимости – чай, не дорогие гости, которых положено встречать на крыльце; поэтому я жду своих «родственничков» в императорском зале в окружении своих приближенных: Александра Владимировича, Мишкина, Павла Павловича и Дарьи Михайловны. Чуть поодаль стоит адмирал Дубасов, но я знаю, что он тоже мой верный слуга. Эти люди стоят рядом со мной при начале моего царствования, и надеюсь, что они навсегда останутся моими друзьями. На мне мой плотный серый дорожный костюм, который Ася и У Тян на скорую руку дополнили траурным черным бантом на левой стороне груди. Это траур по всем невинно убиенным жертвам сегодняшнего мятежа, но дядя Владимир понимает эти черную ленту по-своему. Даже в лице переменился, бедняга, побледнел, сжался. Ну да, он знает, что в случае, если умрет Ники, я сотру эту парочку в порошок вместе со всем их потомством.
Потом его взгляд падает на мою ближнюю свиту: на Мишкина, Александра Владимировича, Павла Павловича и адмирала Дубасова.
На последнем его взгляд задерживается особенно долго. Ведь остальные присутствующие здесь выступали на моей стороне в силу «порядка вещей», так как изначально входили в мой комплот, а он единственный выступил на борьбу с заговором исключительно по своей собственной воле, как верноподданный, обязанный бороться с смутой во всех ее проявлениях. Про приказ Ники, который Дубасов получил в преддверии мятежа, мы промолчим. Слишком много разных приказов за сегодняшний день было отдано и тут же проигнорировано. Шутка ли – впервые за восемьдесят лет в России возникла ситуация, когда высшая государственная власть подвисла в состоянии неопределенности между старым умирающим монархом, которого уже никто не слушает, и новой императрицей, еще не взявшей рычаги управления в свои твердые руки. А в том, что руки у меня твердые, дядя Владимир и тетя Михень, надеюсь, уже убедились.
– Итак, – торжественно произнесла я, до конца насладившись сложившейся мизансценой, – за заговор против своего Государя и вооруженный мятеж, за попытку узурпации трона и сношения с врагами Отечества бывший Великий князь Владимир Александрович Романов и бывшая Великая княгиня Мария Павловна приговариваются к лишению всех прав состояния и права носить фамилию «Романовы». За все ими содеянное повелеваю отныне именоваться им мещанами Иудушкиными и местом своего жительства отныне и до самой смерти иметь… город Пишпек. Все вышесказанное касается и их сыновей: Кирилла, Бориса и Андрея. Гнилую ветвь с древнего семейного древа рода Романовых требуется срезать под корень. Слишком уж велика тяжесть содеянного, и прощать преступников, когда мой брат лежит при смерти, у меня нет никакого желания. Все, господа Иудушкины, приговор окончательный и обжалованию не подлежит.