— Ваня, ты хотя и не совсем самостоятельно, но все же ответил на мои вопросы. И вполне заслужил тройку. Но это несправедливо, если товарищ, который тебе помог, не получит заработанную им честно пятерку. Скажи, кто все это придумал?
И Ваня не устоял перед этой апелляцией к правде и справедливости.
— Сашка Вычегнов, — буркнул он, отворачиваясь к доске, чтобы класс не видел его смущенных глаз.
Надежда Михайловна взяла Сашин дневник и четко вывела в нем пятерку.
— Я думаю, что справедливость восторжествовала, — сказала она. — Но это еще не все. Разговор с вами мы продолжим на следующем уроке. Я приглашу директора.
Класс притих. Только звонок вывел ребят из шокового состояния. Крича, перебивая друг друга, усиленно жестикулируя, устремились они в коридор.
В конце перемены ко мне подошел Мухин.
— Ты мне друг? — жестко спросил он.
— Конечно! — не понял я вопроса.
— Тогда идем сейчас в кино. Весь класс идет.
— Но сейчас же второй урок истории. Надежда Михайловна будет излагать новый материал.
— Тогда ты мне не друг, — резко бросил Борис и зашагал в сторону.
— Да погоди ты, — остановил я его. — В чем хоть дело-то? Объясни.
— Какой-то ты стал бестолковый, — подбежала к нам Светка. — Ах да, ты не был на уроке и ничего не знаешь!
В общем, они меня уговорили. Тем более, что если б явился директор, не обошлось бы без упреков и в мой адрес. А так подальше от беды. В общем, после перемены в класс пришло лишь несколько человек. Родин, Перепелкин, Оськин, «братья Федоровы» и Нина. Если не считать Нины и Перепелкина, одни сорванцы и двоечники.
Хотя кино оказалось интересным и многие в зале смеялись, настроение у меня испортилось. Урок истории был в тот день последним, и, конечно, в школу мы не вернулись. Разошлись по домам. Наскоро пообедав, я уединился в своей комнате. Впервые за много лет обрадовался, что отца не было дома. Я бы не сумел солгать ему, а правду говорить не хотелось. Обрадовался, когда мать нашла мне поручение.
Покупки я сделал быстро и, отнеся их матери, опять выскочил из дому. Решил еще раз пройти по этой необычной улице. «Улица Учителя Богданова». Что бы это могло означать? Не связано ли это название с нашей учительницей Надеждой Михайловной? От одного этого предположения меня бросило в жар, и я расстегнул пальто. Шут меня дернул удрать с ребятами в кино! Теперь стыдно будет посмотреть в глаза Надежде Михайловне.
— Сережа, ты оглох, что ли? — Передо мной стояла Тамара. — Ты куда направился?
— Да так. Гуляю вот.
— Ну тогда пойдем со мной.
— А ты куда?
— К Надежде Михайловне. По-свински мы все-таки поступили.