— Перестань! — одернул девушку Гругис. — К твоему сведению, он побывал в плену у крестоносцев. Его на двоих рыцарей ордена обменяли.
— Грош ему цена после этого как воину, — продолжала упорствовать Гирдиле. Ей не понравилось, что Римейкис разговаривал только с молодым князем, а на нее смотрел как на пустое место.
Она стала подтрунивать и над женщинами, которые принесли ужин.
— Ты только погляди на них! Сонные тетери! — не унималась девушка.
Взяв со стола последнюю миску, одна из женщин потупилась и спросила притворным голоском:
— Постель здесь стелить? Обоим или раздельно?
— Пожалуйста, здесь, и обоим, — не моргнув глазом ответила Гирдиле.
Юноше оставалось лишь промолчать.
Страхи девушки, вызванные присутствием в комнате звериных голов, оказались напрасными, ибо постелили путникам в небольшой, по-банному пустынной комнате с единственным окном. В это окошко с любопытством заглядывала луна, которая успела за время их трапезы подняться еще выше.
Женщина оставила в комнате горящую свечу, но Гирдиле задула ее и стала раздеваться в темноте. Оставшись только в нижней сорочке, она нырнула под грубое шерстяное одеяло. Отчего-то испуганно притихнув, прижалась спиной к бревенчатой стене и натянула на голову одеяло, оставив лишь щелочку для глаз.
Когда глаза привыкли к темноте, в комнате стало возможно кое-что различить. Луна очертила на темной стене желтый квадрат, точно такой же величины, как и окно. Свет не достигал углов, где стояли кровати, но Гирдиле все равно видела Гругиса, который сидел одетый на постели и смотрел в окно.
Тем временем желтый спокойный свет луны изменился — на него упали багряные отблески. Княжич подскочил к окну и высунул голову наружу.
— Что там такое? — встревоженно спросила Гирдиле.
Гругис пропустил ее вопрос мимо ушей. Спустя минуту он отошел от окна, сел на свою кровать и спокойно сказал:
— Замковая стража зажгла сигнальный огонь. Там, на высоком столбе, пылает бочка с дегтем.
— И я хочу посмотреть, — прошептала девушка. Она прошлепала босиком в одной рубашке к окну.
То, что Гирдиле увидела, потрясло ее. Высоко в небе полыхало багровое пламя, языки которого скрывались в черном густом дыму. Самого же столба, на котором находилась бочка, не было заметно, поэтому казалось, что костер пылает прямо в небе. Отблески огня падали на стены замка, на его башни, на белесый покров тумана, расстилающегося низко над землей, по склонам горы и в самом низу — над глазовинами болотняка.
— Мне страшно, — прошептала Гирдиле и прижалась к юноше. — Давай спать вместе!
— Ведь ты такая отчаянная! Сама же говорила, что ничего не боишься, — снисходительно улыбнулся Гругис.