– Нам бы такую в Гуляйполе! – вздохнул Нестор, укладываясь.
– Зачем? Людей грамотных у вас мало.
– Делать газету – грамотеев у нас, и верно, мало. А читать бы – читали! Хоть по складам! Только давай!
– А сытно у вас? – спросил Исак.
Махно невесело улыбнулся:
– Если б не немцы, было бы сытно. Грабят. И паны тоже землю назад отбирают. Не было б этого, галушек, сала было б у нас несчетно.
Шомпер сглотнул слюну:
– Да… Новороссия! Хлебный край!
– Да не в том дело, шо Новороссия, а в том, шо мы свою республику сотворили. Анархическу, вольну! Земли вдоволь. Добро панское людям роздали. Голодных не стало… Люди в нас поверили, от шо главное!
– Хорошо, хорошо. – Шомпер потирал руки. – Анархическая вольная республика! – Взгляд его мечтательно устремился вверх. – И ты, стало быть, во главе?
Нестор помрачнел.
– Была республика. И я был во главе. Был… Да все как-то не так вышло. Не хотел я во главе. Думал, шоб все сообща, громадой, миром. На сознательности. А люди захотели, шоб я вожжом был, властвовал. Я хотел як все, а они… Эх! – Он махнул рукой и смолк, не желая рассказывать о личном.
– Не доросли еще! – пробормотал Шомпер, теребя бородку. – А быть вождем – тяжкая ноша. Ни семьи, ни угла, ни простого счастья. Христова доля, брат! Хотя и Христос не хотел быть вождем! Только учителем!
– Это анархическая наука так теперь толкует? – спросил Нестор с неожиданным интересом.
– Да нет! Это уже не наука! Это уже личные наблюдения, горькие выводы!..
Шомпер стал рассказывать о вожде мексиканских крестьян Панчо Вилье, который возглавил революцию, овладел столицей страны, добился Конституции, общего равенства и братства, но был постепенно отстранен от руководства и в свои сорок лет отправлен на «почетную пенсию», получил немалый земельный участок и пятьдесят человек охраны, которая заодно обрабатывала землю, образуя небольшую крестьянско-анархическую коммуну. Всего-то!
– Слыхав я про Панчо Вилью, – ответил Нестор. – Може, от того мексиканского участка дело дальше пойдет. Говорят, не успокоился этот Панчо, не пошел на пенсию. Воюет… Анархия победит, это точно!
Он чувствовал в далеком мексиканце собрата. Подбадривал сам себя..
– Кажется, не воюет, – вздохнул Шомпер. – Слухи разные доносятся, но все пошло не так, как хотел Панчо Вилья.
– Значит, в науке не все сошлось, – не то спросил, не то сказал Нестор. – А вы меня учили, учили… Я и в Москву приехал, шоб мне растолковали, як дальше жить! – неожиданно зло, словно требуя немедленного разъяснения, закричал он. – Ну и шо вы мне скажете, вожди российского анархизма? Шо? Если для вас теперь булка – счастье!