5 сентября
Поездка из России в Швейцарию в начале XIX века: из пизды в жопу.
Ходили в оперу. Опера, шедевр итальянского веризма, была про то, как петербургская куртизанка с красивым русским именем Стефана любит бедного студента Василия. Стефану содержит кн. Алексей, но студент ничего об этом не знает. Однажды вечером он приходит навестить свою няню Никону (а она по совместительству еще и служанка Стефаны), а у Стефаны в это время в покоях кн. Алексей. Василий заревновал, подрался с князем и ранил его. Его схватили полицейские и отправили на каторгу. Стефана пошла за Василием в Сибирь. На каторге она встретила Глеба, своего бывшего сутенера. Глеб любит ее и предлагает ей бежать, а она сначала отказывается, потому что раскаялась и предана Василию, но потом соглашается, ведь Василию сидеть еще долго, а ей уже хочется обратно в Петербург. И вот когда они с Глебом бегут, ее убивают охранники. Она ползает перед смертью по сцене и поет:Siberia mia, amor mio, vita mia. В этой опере все было плохо: либретто, музыка, постановка и голоса. Потрясенные трагической судьбой Стефаны, мы заблудились, не могли найти выхода из театра и оказались на сцене, усыпанной снегом из пенопласта.
Потом шли по Арбату, дождь, рабочие в полиэтиленовых дождевиках толкали большие тележки с ящиками, а я (в который раз за это лето) промок насквозь.
6 сентября
В метро девушка лет семнадцати, с пухлым лицом и кудряшками рассказывала по телефону: ну да, у нас сегодня было первое занятие! Ой, блин, я думала, я в обморок упаду, но на самом деле — ничего. Да вообще — ни-че-го! Трупы, они как бы уже и не трупы, ну, то есть трупы, но как бы уже наформалиненные <…> Ну да, их в формалине вымочили и они стали коричневые, вроде как бы не трупы уже, когда они коричневые — не страшно, на трупы совсем не похожи. Короче — фигня.
На собрании сотрудников университета мне понравилась спина одного русого функционера из студенческого профсоюза, очень красивая, он сначала сидел в сером пиджаке, потом — в комнате было душно — снял его, на функционере была очень дорогая розовая рубашка, которая натягивалась на спине, когда он начинал писать, я смотрел, как он расстегивает пуговицы на рукавах…
9 сентября
У отца погиб один из рабочих. Врезался на большой скорости в фонарный столб, 36 лет. Осталась беременная жена, двухлетний ребенок. Машину распиливали автогеном, чтобы достать труп, который потом собирали по частям, чтобыон прилично выглядел в гробу. Работы с телом обошлись в 18 тыс. рублей. Еще одни рабочий, совсем молодой, только приехал в Москву откуда-то из Сибири, нарушил на стройплощадке технику безопасности, и его убило током.