– В опасности со стороны кого? – уточнил Питт.
– Не знаю, – честно призналась она и кратко пересказала то немногое, что ей удалось узнать, и выводы, которые она из этого сделала.
– Но что бы там Мартин ни сказал ему, мистер Сандерман наотрез отказался… – Она не договорила. Глаза Питта были широко раскрыты, лицо побледнело, а сам он весь напрягся, как будто окаменев от ужаса. – Томас? Что случилось? В чем дело?
– Ты сказала – Сандерман? – спросил он сдавленным голосом.
– Да. А что такого? Ты его знаешь? – Его тревога моментально передалась ей самой. – Кто он?
Она боялась услышать о священнике что-то нехорошее. Тогда он показался ей полным искреннего сострадания к заблудшим душам. С другой стороны, лучше знать правду, сколь горькой бы та ни была, ибо какой смысл в притворном неведении? Оно наверняка будет столь же мучительно, как и то, что он ей скажет.
– Так ты его знаешь? – повторила она свой вопрос.
– Нет, – ответил Питт. – Но в армии у Ловата было три приятеля, с которым он проводил свое свободное время, – Гаррик, Сандерман и Йейтс. Ты только что сказала, что Гаррику и Сандерману, похоже, угрожает опасность или они попали в какую-то беду. Трудно поверить, что это совпадение.
– А как же Йейтс?
– Не знаю. Но думаю, что это следует выяснить.
– То есть смерть Ловата все же неким образом связана с Египтом, а вовсе не с Райерсоном? – уточнила Шарлотта, увы, без той искры надежды, которую наверняка ощутила бы всего час назад.
– Возможно, – согласился Питт. – Но все равно это мало что объясняет. Почему именно сейчас, спустя много лет после отъезда из Александрии? И какое отношение к этому имеет Аеша Захари? Ловат не собирался жениться на ней. Для него это было лишь очередное увлечение. Из того, что мне удалось узнать, она тоже не была влюблена в него.
– Неужели? – скептически уточнила Шарлотта. Питт улыбнулся.
– По-настоящему она любила другого мужчину. Совершенно не похожего на Ловата. Египтянина, гораздо старше ее самой, патриота, которому, увы, не хватило стойкости. Он предал ее и все то, во что они оба верили.
– Какая жалость, – искренне огорчилась Шарлотта. Она никогда не встречалась в Аешей Захари и почти ничего о ней не знала. Тем не менее она попыталась представить себе всю горечь ее разочарования и глубину ее боли. – И все равно, вряд ли можно считать совпадением, что Ловат был убит в саду ее дома? – Она пристально посмотрела на мужа. Прочтя в его взгляде жалость, недоверие и некое новое, обостренное восприятие всей этой трагедии, она потянулась к нему и накрыла его руку своей. В ответ он перевернул ладонь и нежно сжал ее пальцы.