– Да, сэр. И кто он такой? – осведомился служитель.
– Он прибыл сюда рано утром во вторую неделю сентября, – ответил Наррэуэй. – Молодой человек, и с ним его личный лакей. Возможно, он страдает белой горячкой и кошмарами от последствий курения опиума. Вряд ли тогда поступил кто-то еще с такими же симптомами.
– Вы не знаете его имени, сэр? – Служитель подозрительно посмотрел на них.
– Разумеется, знаю! – огрызнулся Наррэуэй. – Но я не знаю, под каким именем он прибыл сюда. Не стройте из себя дурака. Я уже сообщил вам, что я здесь по делу государственной важности и уполномочен Ее Величеством! Что еще я должен вам объяснить?
– Ничего, сэр. Я… – Он явно не знал, что ему сказать дальше. Резко развернувшись, он поспешил через вестибюль, а затем свернул направо, в первый широкий коридор. Наррэуэй не отставал от него ни на шаг.
Во рту у Питта пересохло. Жадно хватая ртом воздух, он спешил за ними по пустым коридорам с глухими стенами и крепко запертыми дверями по обе стороны, из-за которых до него доносились сдавленные стоны или, наоборот, безумный хохот, с каждым мгновением звучавший все пронзительнее, пока не переходил в визг. Питту хотелось заткнуть уши и закрыть глаза, но, увы, это было невозможно. Наконец они дошли до конца крыла. Здесь служитель остановился и, нащупав на поясе ключ, нервно покосился на Наррэуэя. Тот, в свою очередь, одарил его ледяным взглядом. Служитель дрожащими руками на ощупь попытался засунуть ключ в замочную скважину. Увы, все его попытки оказались безуспешными. Питт заметил, что Наррэуэй готов выхватить у него ключ и сделать это сам.
Наконец служителю удалось попасть в замочную скважину. Поворот ключа – и дверь в камеру распахнулась. Питт приготовился услышать душераздирающий вопль, ожидая, что на него вот-вот накинется сумасшедший. Вместо этого его взору предстали два соломенных матраса на полу. На одном, накинув на голову колючее серое одеяло, сидел, сгорбившись, мужчина с всклокоченными волосами и, судя по той части лица, что оставалась видна, небритый.
Увидев вошедших, лежавший на втором матрасе мужчина присел и испуганно замигал. Глаза его были полны страха и отчаяния, как будто он уже ничего не ожидал от жизни, кроме боли и страданий. Впрочем, взгляд его был вполне осмысленным, по крайней мере, в данный момент.
– Как ваше имя? – спросил Наррэуэй, выходя вперед и не давая служителю опередить его. Его вопрос был адресован сидящему мужчине. Голос его был тверд, но не резок, однако было понятно, что он требует ответа на свой вопрос.
– Мартин Гарви, – глухо ответил молодой мужчина. В его взгляде читались мольба и страх. Питту как будто полоснули ножом по сердцу.