– Нам не на…
– Добрый день, – одновременно с ней произнесла Грейси, и, воспользовавшись тем, что служанка запнулась, затараторила дальше. – Я пришла передать сообщение. Извините, что беспокою вас перед самым ланчем, знаю, что вы все сейчас страшно заняты, но я должна его передать… – Ей не надо было притворяться и изображать волнение: оно чувствовалось в каждом ее движении, в каждом слове, что мгновенно вызвало на лице служанки сочувствие.
– Войдите, – сказала она и отступила, впуская Грейси в дом, что было весьма великодушно с ее стороны.
– Спасибо, – поблагодарила ее Грейси. Начало получилось неплохим – собственно, другого и быть не могло. Она робко улыбнулась открывшей дверь служанке. – Меня зовут Грейси Фиппс. Я с Кеппел-стрит, это здесь рядом, можно сказать, за углом. Но я по другому делу. Я пришла передать сообщение из другого места. – Она обвела глазами кладовую: с потолка на веревках свешивались связки лука, на полу стояли мешки с картошкой, а на деревянных полках лежали крепкие белые кочаны капусты и другие овощи, в основном корнеплоды. На стенах на крючках за ушки была развешана кухонная утварь – кастрюли и сковороды, на полу в углу стояли банки с жидкостями – по всей видимости, разнообразные сорта уксуса, масла и кулинарных вин.
– А меня зовут Дороти, – ответила девушка. – Мама называла меня Дора, а здесь меня называют Дотти, но я не обижаюсь. А ты к кому пришла?
Грейси заморгала, как будто смахивая слезы. Не называть же с порога имя Мартина Гарви! Дороти могла сказать, что его здесь больше нет, и выпроводить ее за дверь. И тогда она ничего не узнает. Пришлось разыграть небольшой спектакль.
– Я пришла по поводу моей подруги, Тильды, – ответила она. – Правда, мы с ней не слишком близки, но у нее больше никого нет, а она сильно заболела. Из близких людей у нее только брат, и его нужно предупредить, прежде чем… – Она умолкла. Вообще-то она не собиралась говорить, что Тильда при смерти, – разве что в крайнем случае, – но намекнуть на такой исход не помешает. А вообще, она была готова придумать все, что угодно, лишь бы от этого была польза!
– Ну конечно! – сказала Дотти, и ее личико исполнилось сочувствия. – Это так ужасно!
– Я должна сказать ему, – повторила Грейси. – У нее, кроме брата, никого нет. Он, конечно, расстроится… – Она позволила своему воображению нарисовать эту картину.
– Конечно, – поддакнула Дотти, отступая еще на один шаг в глубь кухни. Носик Грейси тотчас защекотали теплые, вкусные ароматы. – Входи, выпей чаю. Видно, что ты замерзла.
– Спасибо, – поблагодарила ее Грейси, с радостью принимая приглашение. – Огромное спасибо.