– Сколько-сколько?! – шепотом переспросил Роберт. Корн недоверчиво крякнул, а я озадаченно наморщил лоб.
– Простите, святой отец. Вы хотите сказать, что я только что убил… жнеца?!
– Он не был жнецом, – качнул головой отец Гон. – Но если бы сегодня обряд завершился, Лотий им бы наверняка стал. Или в своем собственном теле, или же…
Мы, не сговариваясь, покосились на мирно сопящего младенца, которого Корн с величайшей осторожностью держал на руках.
– Я бы хотел услышать подробности, – хриплым шепотом сказал шеф, машинально прижав малыша к груди. – Как Лотий сумел прожить так долго? О каком ритуале идет речь? И какого демона этот… человек… явился сюда аж из Лотэйна, да еще и пытался убить нас столь неэстетичным способом?
– Насколько я помню, триста лет в Лотэйне царила смута, – задумчиво обронил я. – Вы, святой отец, называли ее второй войной, итогом которой стало уничтожение темного пантеона. А еще вы говорили, что примерно в это же время отдельные энтузиасты придумали и воплотили в жизнь некий ритуал, в результате которого должны были появиться новые жнецы… взамен тех, от кого владыка ночи когда-то отказался. Вы сейчас говорите об этом?
Отец Гон кивнул.
– Лотий сказал, что ему было четырнадцать, когда учитель предложил ему поучаствовать в обряде. Мальчишки есть мальчишки – от возможности получить звание сильнейшего никто не откажется. А если он при этом беззаветно верит учителю и не догадывается, сколько жизней будет при этом загублено… Лотия на этом, кстати, и поймали: он не знал, что из-за него будут гибнуть люди. В главном зале храма он находился один, а магов убивали в соседних помещениях. Двенадцать жрецов во главе с его учителем, который и стал одним из инициаторов ритуала.
– Вы говорили, что в результате обряда маг должен был получить огромную силу. Почти как у прежних жнецов.
– Так это ТОТ САМЫЙ обряд Лотий пытался повторить в Алтире? – наконец очнулся от ступора Корн.
Отец Гон снова кивнул.
– Тринадцать пар жертв – в дар каждому из богов в обмен на покровительство всего пантеона.
– Вы поэтому говорили, что обряд чрезвычайно энергоемкий? – пристально посмотрел я на жреца. – Вы с самого начала знали, к чему это может привести?
И на этот раз настоятель не отвел взгляда.
– Я заподозрил это, как только увидел твою схему. Мне, как настоятелю, положено знать древние символы и признаки запрещенной магии. Но, как все причастные к такого рода знаниям, я дал клятву о неразглашении.
– Сейчас она вам не мешает об этом говорить, – скупо заметил я.
– Сейчас это уже не имеет значения. Кстати, вам тоже придется дать такую клятву перед лицом наших богов. А пока я готов ответить на любые вопросы.