Не скрою, мне было любопытно узнать, что из этого выйдет и примет ли Фол такого странного адепта. Все-таки мальчишка, да еще светлый… вон, остатки ауры болтаются… значит, его дар еще не угас до конца. Сомнительное приобретение для темного бога, если честно. Но у Фола, как всегда, имелось собственное мнение.
Когда сгустившаяся вокруг статуи Тьма ожила, я буквально кожей почувствовал, как по мне скользнул чужой, безумно тяжелый и отнюдь не равнодушный взгляд. У меня аж спина взмокла от ощущения таившейся в этом взгляде нечеловеческой силы. Однако назад я не отступил. Ничего, не в первый раз. Выживу.
Взгляд тем временем скользнул дальше и, судя по тому, как замер Роберт Искадо, ненадолго задержался на нем.
Надо отдать мальчишке должное – головы он не опустил и глаза закрывать не стал в отличие от жрецов и обоих темных магов. Маячившие за их спинами светлые, хоть и находились в реальном мире, не выдержали и отступили на несколько шагов. А вот Роберт остался стоять прямо и неотрывно смотрел на окутанное мраком изваяние. И мне показалось, что на губах Фола в этот момент промелькнула одобрительная усмешка.
– Думаешь, он достоин? – вдруг без предупреждения шепнула Тьма у меня за спиной.
Сердце екнуло от неожиданности, но головы я все же не повернул. А когда на затылке появилось ощущение легкого холодка, едва заметно кивнул.
– Смелый мальчик. Из него получился бы прекрасный маг Смерти.
– Да будет так, – дохнуло мне холодком в затылок. И, прежде чем я успел что-то сказать, по темной стороне словно ветер пронесся. Причем не просто слабенький ветерок, а настоящий ураган. Меня, правда, ледяной порыв почти не зацепил, а вот жрецы, Хокк с Эрроузом, которых с силой стегнуло по глазам, одновременно отшатнулись и инстинктивно закрыли лица руками. В тот же момент перед застывшим у алтаря мальчиком повисло белое облачко, смутно похожее на силуэт женщины в плаще с низко надвинутым капюшоном. Наклонившись, Она легко поцеловала ошеломленного пацана в лоб и с едва различимым смешком исчезла. Буквально за миг до того, как маги успели прийти в себя.
На том месте, где его кожи коснулись Ее губы, расцвела до боли знакомая печать – круг, перечеркнутый крест-накрест. Но метка Смерти почти сразу исчезла. Одновременно с этим статуя Фола тоже перестала подавать признаки жизни. Клубившиеся вокруг нее щупальца Тьмы развеялись. В храме ощутимо посветлело. После чего отец-настоятель поднялся с колен и с задумчивым видом взглянул на впавшего в ступор мальчишку.
– Святой отец? – раздался во Тьме хриплый голос Грэга Эрроуза.