— Он показал себя не только как тиран. — Так непривычно было испытывать смущение перед отцом, ведь я привыкла, что у меня нет от него секретов. Что бы ни происходило в жизни, я никогда не стеснялась ему об этом рассказать, а тут щеки начали алеть. — Да, был строг, но старался защитить меня. Даже когда он почти умер, то просил меня спастись и выжить. Я увидела в нем человека, понимаешь? В глубине души Арис хороший мужчина.
— Арис, — фыркнул папа, когда я назвала мужа сокращенным именем. — Нет, не понимаю я этого, дочка.
— Он не такой деспот, как я думала раньше, — мягко попыталась переубедить отца. — Просто Арис по-другому выражает заботу и свои чувства. Он не говорит, не заливает в уши и не чешет языком, он просто делает. Вместо того чтобы два часа твердить о любви, он просто встает и идет собирать ягоды и охотится, чтобы у нас был ужин. Он защищал меня от морглов и не позволил умереть от жажды, делал всю физическую работу, не позволяя мне даже таскать воду. В нем все же есть что-то такое, к чему стоит приглядеться.
— Я боюсь, Машка, — грустно вздохнул отец, — что он вскружил тебе голову, чтобы сделать наследников. А когда ты уже будешь глубоко беременна, этот ящер убедит тебя уйти из академии и сделает своим домашним украшением.
— Ты же слышал слова императора, — покачала головой я. — Арис согласен с тем, что мне нужно образование, что мой дар нужно развивать. Так зачем ему притворяться и обманывать меня? Мы обсуждали эту тему, он готов повременить с детьми, сейчас для них не время.
— Я ему не верю, — упрямо настаивал папа. — Будь с ним осторожна, пей свои таблетки.
Сомнений не было: отец говорит именно о противозачаточных таблетках, которые я начала пить, когда стала спать с Андреем. Раньше папа никогда не поднимал эту тему, просто просил «быть поосторожнее», а теперь сказал прямым текстом. Что ж, он прав, тут с ним не поспоришь.
— Хорошо, — кивнула я.
— Я очень рад, что ты жива и относительно здорова, — смягчился отец и вновь притянул меня к себе, целуя в макушку. — Ты самое дорогое, что есть у меня. Мое сокровище, мой драгоценный цветок, мой Грааль. Не могу допустить, чтобы черномордая ящерица использовала тебя как инкубатор. Я растил тебя с мечтой, чтобы ты была свободна от тех традиций и жестких законов, которые царят в драконьем обществе. Эти традиции не гарантируют счастья, а зачастую лишают возможности его обрести. Я любил твою маму больше жизни, но весь клан презирал нас, считал, что любить человеческую женщину — это равносильно тому, что любить козу. Я понимал, что нашего ребенка ожидает судьба изгоя, поэтому вырастил тебя как жительницу Земли. На Земле женщины намного свободнее, они вольны жить так, как хотят, не обязаны следовать глупым законам. По крайней мере, в той стране, в которой мы жили.