— А почему мы ничего не видим?
— Их могут видеть только дети. Есть даже научное объяснение, — Рон приосанился и с вызовом посмотрел на супругу, гордясь, что знает хоть что-то лучше. — Все воплощения состоят из сырой энергии, и взрослая упорядоченная магия их разрушает. А у детей, как известно, ядро еще не сформировано, сила дикая. Вот…
Гермиона хлопнула себя по лбу. С любовью взглянув на мужа, она притянула его на диван, и Гарри тут же почувствовал себя лишним. Поболтав еще несколько минут, он откланялся и вернулся домой.
Едва за окном стемнело, Поттер направился в комнату Тедди и завалился под кровать. На этот раз он по максимуму откомфортил свое там пребывание. Подушка, теплый плед, маленький ночник и даже кружка чая рядом на полу… Но то ли не хватало ребенка в комнате, то ли Гарри в более мягких условиях слишком крепко заснул — Кромешника он так и не увидел. Не встретился он с ним и на следующую ночь. Да и до конца недели ни одного «Бу!» в доме на Гриммо не прозвучало.
На выходных Гарри отправился в гости к Джорджу. Вредилки все так же пользовались успехом, прибыль не падала, покупатели не жадничали, но все равно что-то неуловимое, внутреннее в магазинчике исчезло. Джордж потускнел, и вместе с ним поблекло ощущение красочного праздника, который всегда присутствовал в лавочке близнецов.
Поттер всегда чувствовал, что Джордж с удовольствием принимает его в гостях, но некая недосказанность и напряжение проскакивали между ними. Вот и в этот раз: беседа ни о чем, чай, презентация новинок. Уже перед уходом Гарри вспомнил о своих изысканиях и спросил:
— Слушай, а правда, что вы с Фредом дружили в детстве с Робином-славным малым?
Джордж вздрогнул. Даже спустя семь лет он не научился спокойно произносить и слышать имя погибшего брата.
— Да. Робин — это Пэк, он же проказник, шалун. Мы большую часть своих розыгрышей у него подцепили. Злые конечно, жестокие, но мы же детьми были.
— А сейчас?
— Лет в тринадцать мы перестали его видеть.
Джордж замер, его губы дрогнули в улыбке, взгляд затуманился приятными воспоминаниями, и он выпал из реальности. Гарри как никто понимал его. Он не стал мешать и ушел.
Перед тем, как заступить на подкроватное дежурство, Гарри решил попить чайку и подумать. Он поставил любимую кружку на стол и полез в шкафчик за вареньем, но тишину нарушил звук двигающейся кружки и звон разбившегося фарфора. Вздрогнув, Поттер резко выпрямился…
На столе сидел Фред. Странный, всклокоченный, молодой и улыбающийся. Ущипнув почти сошедший синяк, Гарри пискнул, но видение откровенно ржущего Фреда не исчезло. Оно прошлось пальцем по висящим под полками кружкам, извлекая из них мелодичное позвякивание, и Поттер почему-то успокоился.