Когда пришло время, Нейтона не оказалось рядом с Рофом. Всё, что осталось от любимого мужа — их драгоценный сын Лем…
Воин может погибнуть, и его возлюбленный сможет жить дальше ради ребёнка, что во время войны случалось довольно часто. Но не наоборот. Встретив и потеряв своего истинного омегу, альфа остаётся связанным, и эти узы увлекают его следом за любимым. Он не может жить, невзирая ни на какие причины, и непременно впадает в безумие, которое приводит к быстрому и неминуемому самоуничтожению.
* * *
Тяжёлая металлическая дверь с невероятным скрежетом сорвалась с петель, лёгкой картонкой отлетев в сторону. Упоительный аромат ванили и мяты ударил в нос, заставив связанного альфу зарычать, осматривая налившимися кровью глазами открывшуюся перед ним картину.
Его малыш уже стоял на диване с приподнятой попочкой и широко расставленными ножками, а по щекам мальчишки густо текли неудержимые слёзы. Крейг грубо и бесцеремонно раздвигал аккуратные бледные ягодицы, без всякой подготовки пристраивая к нетронутой дырочке огромный ствол, испещрённый рельефными венами. С другой стороны Брент, жёстко сжав в кулаке золотистые локоны омежки, увлечённо елозил по нежным губам толстенным членом, стараясь пропихнуть его в ротик.
Белокурый Слейн, орган которого усердно сосал и вылизывал сидящий в кресле молодой альфа, первым заметил Рива. При виде друга, в полтора раза превосходящего размерами любого из воинов, глаза его ошеломлённо округлились, но он не успел даже рта раскрыть. В два коротких мгновения оба альфы, посягнувшие на сегодняшнего омегу, разлетелись к противоположным стенам комнаты под могучими ударами громадных свинцовых кулаков.
Пока те со стонами перекатывались на колени и пытались сообразить, что происходит, Рив подхватил своего драгоценного мальчика на руки, укутывая в плащ, укрывая от чужих глаз, прижимая к вздымающейся груди. Едва прикоснувшись к омежке, альфа стал преображаться, возвращаясь к нормальному состоянию. Словно по волшебству разглаживалось его лицо, а черты смягчались, когти втягивались внутрь, а кожа светлела.
— Боги… — ошеломлённо пролепетал Слейн, торопливо застёгивая брюки, — они истинные!
— Никаких сомнений, — подал на удивление умиротворённый голос молодой альфа. — А жаль… — вольготно развалился в кресле, — сладенький такой омежка… я надеялся поразвлечься от души.
Услышав грудной рык Рива, он поднял ладони в шутливо-примирительном жесте: «Молчу-молчу!»
— Да что ты говоришь? — наконец поднялся на ноги Крейг, одним размашистым движением стирая кровь с разбитой губы. — Если они истинная пара, почему альфа не заявил о своём праве на смотринах?!