– Боюсь, наговорю глупостей, – отозвалась девушка. – Вы же знаете, опыта у меня никакого.
– А по-моему, вы прекрасно справитесь, – любезно возразил Ричард. – Ваши утренние комментарии по поводу выпуклых кирпичей вполне достойны места в каком-нибудь справочнике.
Едва заметно покраснев, Виктория приняла укол к сведению – демонстрировать эрудицию следует более осторожно. Порой, ловя внимательно-насмешливый взгляд из-за стекол очков, ей становилось не по себе.
– Хорошо, я постараюсь, – смиренно сказала она.
– Мы сваливаем на вас всю черновую работу, – сочувственно добавил Ричард.
Виктория улыбнулась.
Она и сама немало удивлялась тому, как много успела сделать за прошедшие пять дней. Проявляла фотографические пластины, фильтруя воду через вату и при свете допотопного фонаря со свечкой, имевшей обыкновение гаснуть в самый ответственный момент. Столом служил упаковочный ящик, и, чтобы работать на нем, приходилось становиться на колени или сгибаться в три погибели, а сама темная комната, по меткому замечанию Ричарда, напоминала современную модель средневековой темницы. В следующем сезоне удобств будет больше, заверил ее доктор Понсфут Джонс, но в данный момент каждый пенни был на счету, и все деньги уходили на оплату труда землекопов и достижение результатов.
Наполненные глиняными черепками корзины поначалу не вызывали у нее ничего, кроме насмешливого удивления (хотя она и старалась его не выказывать), – ну какой может быть толк от этого мусора?
Интерес появился потом, когда Виктория стала отыскивать подходящие фрагменты, склеивать их и укладывать в ящики с песком. Когда научилась распознавать формы и типы. Когда наконец дошла до того, что стала мысленно реконструировать древние сосуды и пытаться представить, для чего они использовались три с лишним тысячи лет назад. Глядя на примитивные строения, раскопанные на небольшой площади, она воссоздавала в своем воображении первоначальный вид этих жилищ и людей с их нуждами и потребностями, надеждами и страхами. Поскольку фантазии ей было не занимать, картины выстраивались легко и быстро. День, когда в стене дома нашли замурованный горшочек с полудюжиной золотых серег, стал для нее едва ли не праздником. Должно быть, приданое дочери хозяина, с улыбкой заметил Ричард.
Миски с зерном, золотые серьги, отложенные как приданое, костяные иглы, ступки, фигурки и амулеты. Вся повседневная жизнь небольшого селения и его безымянных обитателей, людей простых и самых обыкновенных, открывалась перед ней.
– Вот что мне интересно прежде всего, – призналась она Ричарду. – Знаете, раньше я всегда думала, что археология – это только царские могилы и дворцы.