Она сверкнула зубами.
— Я знаю, правда? К сожалению, мои родители ждут внуков.
— Пожалуй, я никогда не выйду за тебя замуж, — проворчала я. — Ты будешь тянуть из меня жилы, и через год мы останемся без гроша, с овцами, облысевшими от твоих новых нарядов.
Она, казалось, обдумывала это.
— Теперь, когда ты упомянула об этом, я нахожу тебя дико привлекательной, — она захлопала ресницами.
Я печально вздохнула.
— Я не хочу больше об этом говорить, хорошо? Это слишком запутанно, — мне было легче сосредоточиться на своих руках, чем на ее лице.
Она пожала плечами.
— Все в порядке. Извини, я не хотела все усложнять.
— Нет, поверь мне, — я взяла ее руки и ободряюще сжала. — Я первая, кто подняла этот вопрос. Однако мне действительно нужно идти. Ты уверена, что не пойдешь со мной?
Она положила руку на лоб и снова откинулась назад.
— Нет, я не могу пойти с тобой, но обещаю, что буду тосковать в твое отсутствие!
Я проигнорировала это.
— Я оставлю пирожные в твоей комнате. Постарайся не дуться слишком долго. У твоей матери добрые намерения, и она могла бы сделать вещи и похуже, чтобы попытаться помочь тебе.
Она улыбнулась мне зубастой улыбкой.
— Будь в безопасности со своей наемницей!
Не говоря ни слова, я осторожно взобралась обратно на карниз и влезла в окно. Я почти прошла мимо пирожных, но повернула назад, чтобы взять одно. Я сунула его в рот и застонала от восторга и удивления. Не сводя глаз с тарелки, я схватила еще два, оставив Най три, и побежала вниз по ступенькам.
— Ты уходишь, Тайрин? — из кухни донесся голос Сальмы.
— Да, — согласилась я.
— Такой короткий визит?
— Мне нужно на поле, мэм. Пирожные были восхитительными. Я возьму одно с собой, — я спрятала второе за спину на случай, если она высунет голову из-за угла, но она этого не сделала. Из-за дверного косяка был виден изгиб ее спины, и казалось, что она раскатывает тесто на столе. Тесто слегка поскрипывало, раскатываясь взад-вперед.
— Это очень хорошо. Они будут на этой неделе в магазине… расскажи своим друзьям!
— Обязательно, мэм. Хорошего дня.
— Тебе тоже, дорогая. Оставайся на главных дорогах!
Выйдя на улицу в бледный утренний свет, я почувствовала, как легкий ветерок задрал мне юбку. Я толкнула ее обеими руками и осмотрела дорогу. В тени навеса Элла прислонилась к углу дома, напротив дома Най. Она увидела меня, но не двинулась с места, и я подошла к ней.
— Доброе утро, — сказала я, когда приблизилась.
— Доброе утро, — сказала она. Ее брови были низко опущены, а рот хмурился. Она не смотрела мне прямо в лицо, ее взгляд скользил вправо или влево от меня.