- Вроде капитана, что ли? - на всякий случай уточнил Гусев.
- Не вроде, а он и есть... - князь опять вздохнул -- похоже, что-то вспомнил. - Лучше кликни, вон, люда да спроси, быстро их лодья бегает?
Людом Кощей назвал стоящего на, гм, корме матроса в зимней шапке, бушлате и почему-то белых штанах. Сине-бело-синяя повязка на его рукаве наверняка означала, что этот конкретный люд не просто так стоит с умным видом, а выполняет важную боевую задачу. Как минимум -- не пускать на корабль кого попало и в случае чего звать начальство.
Прокрутив всё это в голове и похвалив себя за догадливость, Сергей огляделся по сторонам и, обнаружив приближающегося в сопровождении остальной группы и представителя особого отдела базы Командира, предложил князю немного подождать -- мол, Командир и выглядит при... э-э-э... представительнее, и вообще.
Строго говоря, Гусев был прав и осознавал это: о чём, к примеру, говорить спецсотруднику, пусть даже с невероятными полномочиями, но не имеющему бумажки, это подтверждающей, с командиром корабля? А капитану осназа о чём с ним говорить? Нет, если в пределах поставленной задачи, то найдётся. Однако задачу эту ещё надо поставить, так? И командиру эсминца со звонким, но, простите, намекающим названием "Железняков"*, сообщить о том, что он привлекается...
* Речь о герое песни "Партизан Железняк". Второй куплет этой песни начинается словами:
Он шёл на Одессу,
А вышел к Херсону...
Так что если кто-нибудь верит в приметы...
Вопреки Серёгиным опасениям (нет, в приметы он как не верил, так и продолжал не верить, однако некоторые совпадения...), и договорились без проблем, и доплыли без происшествий. И даже от князя хлопот не было: он как увидел зенитный ДШК, так возле него и застрял, задавая вопросы. Краснофлотцы из расчёта сначала отшучивались, потом один из них куда-то сбегал -- похоже, за разрешением -- и зенитчики начали отвечать всерьёз. А когда стемнело и все расчёты разошлись на отдых, Кощей перебрался вперёд и там, прислонившись спиной к надстройке, просидел аж до самого прибытия.
Севастополь Гусеву не понравился. Ни тебе жаркого и в то же время ласкового солнца, ни оркестра на набережной, ни улыбающихся девушек в лёгких платьицах... Вместо всего этого сырость, холодный ветер и толпы бойцов и краснофлотцев, спешащих по своим делам. Девушки, правда, попадаются, но в форме, а не в платьицах, и вместо улыбок -- бесконечная усталость. Ну или решимость, как у тех зенитчиц, что прикрывали временную базу группы (а заодно и штаб, при котором её разместили).