Ник положил лоб мне на плечо, и я почувствовала, что его тело дрожит.
Я покосилась на него.
– А самая долгая беременность в истории длилась год и десять дней. Год, Ник. Целый год беременности.
– Стеф, детка… – Он поднял голову, и я увидела, что он улыбался. – Как бы очаровательно ты сейчас ни выглядела, тебе нужно перестать читать и смотреть все это.
– Но как я узнаю обо всем, если не буду читать о беременности?
– У многих поколений до нас не было форумов мамочек или онлайн-консультаций врачей. – Он хлопнул меня по попе обеими руками. – И все получилось.
Я начала высказывать сомнения, что до изобретения Интернета статистика беременностей была лучше, но Ник заткнул меня поцелуем. Когда его губы прикоснулись ко мне, в голове не осталось мыслей о чем-то еще.
Поцелуй стал более страстным, я провела руками по его щекам, и щетина защекотала мне ладони. Я наклонила голову и прижалась ближе к нему. Необузданная похоть разлилась по моим венам, а трусики намокли.
– Ты был прав, – сказала я, целуя уголки его губ и ямочку на подбородке.
Ник чуть запрокинул голову, и я осыпала его лицо поцелуями.
– О чем ты? А то я прав во многом.
Я засмеялась и прикусила кожу под его подбородком, наслаждаясь стоном, который слетел с его губ.
– Про гормоны у беременных. Потому что я очень возбудилась. – Я прикусила кожу в том месте, где шея соединяется с плечом. – Хотя, я всегда возбуждаюсь, когда ты рядом.
– Это моя суперспособность. – Он провел руками по бокам вверх. – Заставлять девушек скидывать трусики.
Улыбнувшись, я отодвинулась, а он тут же поднял голову. Его тяжелый взгляд заскользил по моему телу.
– Тебе стоит быть осторожным с такой суперспособностью. – Я стащила толстовку через голову. – Используй ее с умом.
Его взгляд замер на моей груди, прикрытой кружевным лифчиком.
– Я очень разумно использую ее прямо сейчас.
Он поднял руку, подцепил пальцем лямку бюстгальтера и спустил ее по моей руке. И сделал то же самое со второй.
На этом он не остановился, а провел пальцем под кружевом каждой чашечки, затем скользнул между моими грудями и, обхватив материал, притянул меня к себе. Его губы повторили тот же путь.
У меня перехватило дыхание, и я завела руку за спину, потом расстегнула лифчик. Когда я сняла его, между губами Ника и моей кожей ничего не осталось. Он обвел языком розовую вершинку и обхватил ее ртом. Моя спина выгнулась, а с губ сорвался стон.
– Хорошо, – выдохнула я, проводя пальцами по его волосам. – Думаю, нужно выяснить… – стон прервал мои слова, когда его рука сжалась на второй груди, – насколько чувствительна грудь во время беременности.