Воздух застрял у меня в легких.
– Я в порядке.
Кэти покачала головой.
– Нет.
Мои глаза сузились.
– Это так.
– Продолжай убеждать себя в этом.
Я села и уставилась на нее.
– Я сказала, что все в порядке. Я в порядке, черт возьми.
Она сложила худые руки на талии.
– Можешь утверждать все что угодно. Но я знаю лучше. Все это знают.
– Все знают… – Я покачала головой, болезненно ощущая, как выбившиеся пряди бьют меня по щекам. В тот момент я ненавидела Кэти больше всех в мире. – Я не могу справиться с этим сейчас, – сжимая руки в кулаки, повторила я.
Кэти склонила голову в сторону.
– Разумеется, нет. Думаешь, кто-нибудь смог бы?
Я не ответила, потому что казалось, наш разговор пошел по какому-то гигантскому запутанному кругу.
Волна неистовых, переменчивых эмоций поднялась внутри, когда я наклонилась и схватила одеяло. Мои руки подрагивали, когда я пихнула ее ногами. Потом встала и яростно смахнула волосы с лица.
– Я в порядке.
Она ничего не сказала мне.
Дрожь пробежала по моим пальцам и поднялась по рукам.
– Я в порядке, – повторила я, и тут меня, словно дамбу, снова захлестнуло волной. – Я в порядке! – Отступив, я прижалась к стене. – Я в порядке!
Она поднялась с кровати.
– Все в порядке, – прошептала она, но на ее лице ясно читалось, что это не так.
Нет.
Это не так. Все было не в порядке. Боже, вообще ничего не было в порядке.
В тот момент что-то сломалось во мне. Я больше не могла контролировать жжение в глазах и горле. Лицо Кэти размылось, и кто-то снова и снова кричал эти три проклятых слова. Но это была ложь. Это была такая тупость. Ложь.
Я все испортила и понимала, что у меня много чего было не в порядке. Но не знала, как все исправить и даже с чего начать. Вот только не существовало никакого руководства для этого, и даже «Гугл» не мог дать подсказку.
Слезы катились по моему лицу, а грудь вздымалась от рыданий. Кэти обхватила меня руками и сжала в объятиях. Когда мои колени подкосились и я заскользила по стене, то утащила ее за собой. И уткнулась лбом ей в плечо.
– Это не так, – прошептала я. – Я не в порядке.
Я наконец-то уснула.
У меня действительно не было выбора. Я плакала до болезненных, сухих всхлипов, до истощения, лишающего всех мыслей, от которого было лишь одно лечение – забраться в постель. Не знаю, сколько я проспала, но пробуждение напоминало попытки выбраться из зыбучих песков. Опухшие и измученные глаза открывались с трудом, да и не хотелось встречаться с реальностью и потерянным будущим. А ведь я даже не знала, как сильно хотела его, пока не потеряла. Стоило признать уродливую правду, что моя неуверенность в отношениях с Ником побудила меня к эгоистичному, трусливому поступку. Я ведь просто не хотела… чтобы он страдал, и пыталась защитить его от этого, тем самым причинив еще больше боли, хотя любила его.