— Я соединяю вас с полицией, — закричала телефонистка, чуть не плача. — Я здесь совсем недавно и…
В трубке что-то шипело и пищало. Насколько я понял из ее слов, ей надо было содержать мать и двоих детей.
— Мне нужна полиция, — прервал я телефонистку. — А об этом вы мне расскажете когда-нибудь в другой раз.
— Полиция… — повторила она.
Еще немного, и у нее начался бы истерический припадок. В трубке снова что-то затрещало. У девушки, стоявшей за барьером, глаза уже совсем было вылезли на лоб. Это было очень грустное зрелище. Потом откуда-то из-за стеллажей с книгами появилась еще одна девушка. И у нее глаза тоже вылезли на лоб.
— Полиция… коммутатор… — слышалось в трубке.
— Уголовный розыск, — сказал я. — Скоро ли я от вас добьюсь толку?
— Уголовный розыск… — повторила телефонистка.
В трубке снова затрещало.
— Да, здесь толку не добьешься, — сказал я девушкам, стоявшим за барьером.
— Уголовный розыск, — послышался в трубке мужской голос.
— Наконец-то, — сказал я. — Мне нужен комиссар Бруберг.
— Здесь нет никакого комиссара Бруберга, — ответил голос. — Может быть, вы имеете в виду прокурора Бруберга?
— Да, именно его.
Голос умолк.
— Алло, — закричал я.
— Он еще не вернулся. Чем могу быть полезен?
— Я нашел труп, — сказал я.
Девицы за барьером задохнулись от ужаса. У обеих отвисла челюсть.
— Кто говорит? — спросил голос.
— Меня зовут Турин. Урбан Турин.
— Адрес, — потребовал голос.
— Я звоню из «Каролины».
— Попрошу точно назвать учреждение, — сказал голос уже строже, и в нем послышались бюрократические нотки.
— «Каролина Редивива». Университетская библиотека, если вам так больше нравится.
— Это другое дело. Мы сейчас приедем. Ничего не трогайте!
— Я не некрофил, — ответил я. — И ничего трогать не собираюсь. Счастливо. До встречи!
— Да… что такое? — спросил голос.
Человек на проводе явно растерялся. Возможно, он только сейчас догадался сложить газету и снять ноги со стола.
— Позвоните комиссару Брубергу, — посоветовал я. — Он как раз интересуется этим делом.
— Здесь нет никакого комиссара Бруберга. Может быть, вы имеете в виду прокурора Бруберга?
— А я думал, что об этом мы с вами уже договорились. Когда я говорю «комиссар Бруберг», я имею в виду прокурора Бруберга!
Мое терпение лопнуло.
— Да шевелитесь там, а то задница к стулу прирастет! — крикнул я напоследок.
Я бросил трубку на рычаг. Наконец девушка с жевательной резинкой обрела дар речи. Ее глаза и нижняя челюсть заняли свои обычные места.
— Что случилось? — спросила она. — Кто умер?
— Брат губернатора, — пошутил я. — Но черт с ним. Иди к подъезду и жди нашу обожаемую полицию. Когда они придут, проводишь их в мужской туалет. Поняла? А теперь давай чеши!