Мы ответили, что действительно заказали филе судака. Тогда она доверительно наклонилась над столом.
— Должна вам сказать, что судак сегодня неважный, — призналась она. — Многие гости уже выражали недовольство.
— Вот тебе и на! — огорчился я. — Что же нам взять вместо судака?
— Лучше всего белую куропатку, — посоветовала она. — Куропатки у нас прекрасные.
Мы поблагодарили и заказали белую куропатку. А Харальд продолжал свой рассказ.
— Так вот, Улин утверждает, что Турин был немного навеселе и неправильно его понял. Он якобы сказал только, что встретил Мэрту вчера во время следственного эксперимента.
— Но если Турин не ошибается, то, по-видимому, Улин был последним, кто видел Мэрту до убийства? — сказал я.
— Насколько нам известно, это так, — ответил Харальд задумчиво. — Но я еще не все тебе рассказал. Когда Бюгден возвращался от тебя вчера вечером, он увидел, что в канцелярии у Улина горит свет. Разумеется, это его заинтересовало.
— От взгляда Бюгдена ничто не укроется, — заметил я.
Харальд утвердительно кивнул головой.
— Густав свернул и поставил машину в переулке Осгрэнд, а сам вылез и стал наблюдать. С южной стороны здания, на лестнице, засыпанной снегом, он увидел совсем свежие следы.
— Но возможно, это прошла уборщица? — предположил я.
— Это были следы мужчины, — возразил Харальд. — С очень характерным узором. И очевидно, в подошву левого ботинка воткнулась кнопка.
Я не мог скрыть свое восхищение.
— Бюгден превосходно разбирается в следах, — сказал Харальд.
— Тогда ни о какой уборщице не может быть и речи, — сказал я.
Харальд кивнул головой.
— Кстати, они убирают чаще всего утром, — сказал он.
Официант провел через весь зал человека, похожего на торговца, и его жену и посадил их за столик позади нас. Он посоветовал им заказать филе судака.
— Улин признает, что дома у него был харофин, — сказал Харальд, понизив голос. — Но при этом утверждает, что попросил Берггрена посоветовать ему какой-нибудь яд против крыс, и Берггрен рекомендовал именно харофин.
— Это уже интересно, — сказал я. — А что говорит Эрик?
— По словам Бюгдена, он признал, что все это соответствует действительности. А ты ведь можешь подтвердить большую часть показаний Берггрена.
— Да, кажется, могу. Но я не знаю, что он делал до встречи со мной.
— Судя по его словам, ничего особенного он не делал. Вернулся домой и немного выпил. Дома он пробыл до двадцати минут десятого. Почему он разжигает камин книгами своего отца?
— Бюгден обратил внимание и на это? — спросил я.
— Бюгден — превосходный следователь, — отметил Харальд. — Он всегда смотрит в оба. Итак?