Яркая вспышка озарила все вокруг. Я не знаю, была ли она реальной или произошла лишь в моей голове, но в этом белом сиянии я явственно увидела богиню Лору и услышала её голос:
– Всё идет так, как должно, – спокойно произнесла она, нежно улыбаясь. – Не отчаивайся и помни: это – твой путь.
Я резко втянула воздух через нос. Оказалось, что ноги давно не держат меня, и я повисла на руках Крастора, как тряпичная кукла. В голове стоял гул, губы пересохли, сердцебиение никак не хотелось возвращаться к норме.
– Всё, – пока я приходила в себя, ректор схватил мою руку и начал покрывать её противными мокрыми поцелуями. – Ты свободна. Отныне ты свободна…
Перед глазами всё плыло, но я смогла сосредоточиться и понять, что никакой брачной татуировки нет и в помине. Мои руки абсолютно чисты. Я больше не замужем за Арисом.
– Нет, – прошептала я, судорожно ощупывая собственные запястья.
– Да, – возразил мне Крастор. – Теперь ты свободная женщина и ничего не должна этому черному ящеру. Следующие три дня магия будет плохо слушаться тебя.
– За что? – прошептала я, чувствуя себя изнасилованной. Разве возможно такое, чтобы наш брак разорвали без нашего согласия? Хоть мне и не хочется в это верить, но все указывает на то, что Крастору это удалось. Из меня будто вырвали часть души, оставив вместо нее зияющую рану.
– Не расстраивайся, мое сокровище, – сумасшедший ректор приобнял меня за плечи. – Это временно. Когда ящер заключил с тобой брак, его родовая магия встроилась в твою сущность, стала частью тебя, а теперь я убрал её, и организму нужно время, чтобы восстановиться. Это как удаление опухоли. Болезненно, но нужно потерпеть.
– Ненавижу! – с чувством выпалила я, и если бы были силы, то с радостью плюнула бы в лицо Крастору. Но у меня тряслись руки, тошнило, лоб покрылся испариной. Сейчас я переживала за детей, но живот, как минимум, не болел. Вообще, у меня настолько путалось сознание, что я мало что соображала. Отвратительно чувствовать себя слабой и беспомощной, когда жизненно необходимо воспользоваться магией.
– Я тоже ненавижу твоего бывшего мужа, но негативные эмоции вредят тебе, – этот осел упорно не замечал моего отношения к нему. Взгляд у Крастора окончательно стал похож на взгляд пациента психбольницы. Как же никто все это время не замечал, что он сошел с ума?
Крастор уложил меня на мягкое ложе в глубине его пещеры. Это оказалось что-то вроде каменной кровати со множеством мягких подушек, периной и шелковой простыней.
– Отдыхай, – шепнул он, и я мгновенно заснула.
Не знаю, сколько я проспала, но, когда проснулась, самочувствие улучшилось. Повернув голову, я увидела сидящего у кровати Крастора, и вздрогнула.