Она бросила на Широ встревоженный взгляд. Кицунэ посмотрел на нее в ответ, нахмурившись. Должно быть, он тоже не подумал о таких последствиях. Дабы сохранить чистоту Эми, Ишида и другие каннуши держали ее как можно дальше от мужчин, от любых плотских соблазнов. Впрочем, они запрещали ей много и такого, что вряд ли было как-то связано с непорочностью.
Эми не знала, насколько сильно повлияет на макото-но-кокоро физическая близость, но рисковать было нельзя. Царящий в ее душе с тех пор, как она узнала правду о своей судьбе, хаос и приключения последних недель и так отдалили ее от надлежащих камигакари занятий и внутренней гармонии. Освободить Широ от онэнджу – слишком важно, и до солнцестояния оставался всего месяц. А чтобы ее тело выдержало нисхождение Аматэрасу, ей необходимо как можно строже блюсти чистоту.
Эми прижала дрожащую руку к губам и заставила себя отвести взгляд от Широ. Восторг, который она испытывала считаные мгновения назад, сменился глубоко засевшей в сердце болью.
При виде красных тории Эми ощутила укол тоски. Она машинально поклонилась, вспоминая о маленьких, скромных тории храма Шираюри. Когда она впервые их миновала, полагая, что до судьбоносного солнцестояния ей оставалась какая-то пара мирных, даже скучных месяцев, все казалось таким простым. С тех пор так много изменилось.
Она прошла через тории, поравнялась с Широ. После того, как Юмэй прервал их прошлым вечером, им так и не удалось поговорить наедине. Тэнгу не покидал комнату, и она не знала, следил он за ними или же просто не имел иных дел.
Он шел впереди, бок о бок с другим ёкаем – обладателем серебристых волос и тигриных ушек, Бьякко. Его безупречным белым косодэ и хакама с вкраплениями голубого и серебряного позавидовал бы любой император. Длинное хаори трепетало за его спиной, с каждым шагом задевая припорошенную снегом землю.
Бьякко был их провожатым. Когда Юмэй расспрашивал его о местах под землей, над которыми властвовала Изанами, ёкай-тигр тут же предложил помочь.
Все постройки здесь выглядели слишком знакомо – полуразрушенный фонтан для омовения, маленький зал для поклонений с осыпающейся черепицей, видавшие виды подмостки для церемоний. У многих храмов, особенно самых крошечных, не было каннуши, который бы поддерживал там порядок не время от времени, а постоянно, однако этот казался таким заброшенным, как будто каннуши сюда и вовсе никогда не заглядывал. По коже пробежали мурашки, и тревожное ощущение усилилось – из-под земли исходило тепло чуждой силы ками. Они ступили во владения Изанами, и Эми впервые ощутила себя незваной гостьей.