— Неси весть во все концы Аркадии. Я буду даровать вам жизнь, а вы помните мое лицо и служите мне.
Она перехватила сколопендру за одно из острых жвал.
— А не то, — и в ее лице мелькнула жестокость, которая ей самой доставляла удовольствие. — Я ведь могу и забрать свой подарок.
А потом я услышал голос сколопендры — человеческий голос, иногда прерываемый визгом. Я не понял, что она говорила, извиваясь и визжа, но мне показалось, что в потоке звуков мелькнули слова «собирательница меда».
В этот момент я услышал еще один голос, захотелось закрыть уши, всего было слишком много.
— Герхард! — звал кто-то, и я с трудом открыл глаза. Надо мной сидела Констанция, а я, наверное, лежал.
— Ты упал, мы думали ты умер, — сказала Делия, голос ее доносился издалека.
— Извините.
— Голова болит? — спросила Констанция. Я пожал плечами:
— Вроде нет. Не волнуйся. Глупее я уже не стану.
Я помолчал, а потом добавил:
— Я видел, какая башня здесь была раньше.
— Какая? — спросила Констанция. И я ответил:
— Белая.
— Гений, — хмыкнула Делия. Она была скептичная, но у нее это получалось как-то совсем не зло.
— И там жила твоя мама.
— Откуда ты знаешь мою маму?
— Вы похожи, как две капли воды.
Мне не хотелось, чтобы Констанция уходила, поэтому я решил не вставать. Я рассказал им мое видение, и Делия нахмурилась. Вряд ли ее мама и в Стокгольме приручала сколопендр, но что-то показалось ей знакомым.
— Значит, она и правда была здешней принцессой.
— Больше было похоже на лекаря, — сказал я. — Или на ведьму. Скорее на ведьму.
— Хорошо, принцессой-ведьмой, зануда.
Я решил, что не нужно испытывать терпение Констанции и поднялся. Она все еще была взволнованной, но у меня ничего не болело. Я об этом сказал. А Делия сказала, что Астрид и Адриан, которых мы еще не знаем, нашли верное направление. Нам нужно было их нагнать, и мы пошли дальше, решив срезать путь через лес, чтобы достичь второй реки, огибавшей замок.
Мы долго не говорили о моем видении, потому что никто не знал, что сказать, и только у Делии был вид заинтересованный и опасный одновременно, роднивший ее с мамой. Наверное, она была зла. Наверное, ее родителям стоило сказать ей, что они принц и принцесса из другого мира. Но мои родители сказали мне все, как есть, и я все равно был здесь. Родители Констанции тоже все сказали, но она им не поверила. Так что какая разница, могли бы даже и смску написать, тот же был бы результат. О таких вещах сложно говорить.
Лес стал реже, и теперь кроны деревьев пропускали больше солнца, мне от этого стало легче, как будто и у меня внутри света стало больше (люди так и говорят: светло на душе). Констанция шла чуть позади нас. Она с сомнением рассматривала все вокруг.