- Вы торговали в неположенном месте, без лицензии, контрабандным товаром. Вдобавок оказали сопротивление властям. Все это очень серьезно и грозит вам немалыми неприятностями, - продолжал Алтаиру.
Лавиния смешалась и не знала, что отвечать, но тут дверь открылась и вошел Клаудиу. Он сразу понял, в каком состоянии находится бедная женщина, и предложил поговорить без нее.
Элпидеу кивнул. Он прекрасно понимал, что с адвокатом они договорятся куда быстрее.
Лавиния вышла.
После долгого разговора и выяснения отношений обвинители и адвокат сошлись на залоге в пятьдесят реалов и оформили протокол.
Клаудиу отправился к своей подопечной и сообщил, что она может отправляться домой.
- Пятьдесят реалов? – Глаза Лавинии расширились от ужаса. – Да откуда же я их возьму? Вчера по наводке Элпидеу у меня всю выручку украли, а сегодня он продолжает свой грабеж. Да будет ли конец этому грабежу?
- Обвинение серьезное, - объяснил Клаудиу. – Ты продавала контрабанду.
- Но я же этого не знала, - чуть не заплакала Лавиния.
- Можешь сообщить полиции, у кого ты ее получила, и это послужит смягчающим обстоятельством, - предложил Клаудиу. – Может, они возьмут с тебя поменьше.
Предать мужа самой близкой подруги? Нет, на такое Лавиния неспособна.
- Товар мой, мне за него и отвечать, - резко сказала она.
- Отвечать будешь на суде, а до суда будешь ночевать дома, а не в камере, - стал утешать ее Клаудиу. – А там, глядишь, твои друзья тебя выручат.
- Моим друзьям я уже так задолжала, что уж и не знаю, что меня спасет. Но вам большое спасибо за помощь. Одной мне отсюда ни за что не выкарабкаться.
Клаудиу похлопал ее по плечу, но говорить ничего не стал. Что тут скажешь? Впереди, честно говоря, одни неприятности.
- И еще… – Тут Клаудиу помедлил. – Может быть, тебе стоит попросить прощение у Элпидеу?…
- Кому? Мне?
Лавиния так посмотрела на Клаудиу, что тот даже поежился.
- Интересно, за что? – спросила она. – За то, что он меня оскорбил? Отобрал товар? Забрал деньги? Лишил свободы?
Клаудиу понимал, что самолюбивому Элпидеу было бы чрезвычайно приятно унижение Лавинии, что, может быть, потом он бы даже снисходительнее к ней относился, но настаивать не стал.
- Да я лучше в тюрьму сяду и буду до старости сидеть, - сказала Лавиния, - чем попрошу прощения у этого негодяя.
И все-таки ее отпустили.
Домой Лавиния вернулась совершенно разбитая. Бросилась на кровать ничком и зарыдала. Наконец-то она могла выплакаться. Слезы принесли ей облегчение.
Когда Матилди с Освалду пришли ее навестить, она даже улыбалась.
- Я не унизилась перед ними, - гордо сказала она. – А мне – вы представляете? – предлагали просить прощения.