Нежный яд. Страсти.

«Я теряю Жуниора, я теряю моего мальчика», - эта мысль разламывала виски, болезненно пульсировала, напоминая мучительную мигрень. От нее не было избавления. «Только смерть разлучит нас», - Лавиния перевела дуло пистолета с Аделму на себя.

- Предупреждаю, если ты заберешь Жуниора, я выстрелю, - голос Лавинии, обычно глуховатый, зазвенел от напряжения. Она выжидательно смотрела на брата, на его руку, сжимающую плечо ребенка.

- Отпусти меня, отпусти! – закричал Жуниор и, вывернувшись, бросился к двери.

От неожиданности рука Лавинии дрогнула и опустилась, в одну секунду Аделму оказался возле нее и резким движением вырвал пистолет.

- Мне надоели твои выходки! Я сказал, что забираю Жуниора, значит, так оно и будет, - Аделму старательно прятал пистолет в кобуру. – Ты влипла в грязную историю, Лавиния. Жуниору незачем быть рядом с тобой. – Глухой стук оторвал его от занятия и заставил поднять голову. На полу перед ним лежала Лавиния.

Аделму наклонился к ней, похлопал по щекам, пощупал пульс. Это был обморок. Он позвал соседку. Матилди с одного взгляда оценила ситуацию, кинулась к себе и вернулась с пузырьком нашатыря.

Лавиния медленно подняла тяжелые веки. Сквозь туман она разглядела склоненные над ней лица Матилди и Аделму; словно через вату до нее донесся истошный крик мальчика:

- Лавиния! Лавиния! Вставай!

Повинуясь отчаянному призыву, женщина с помощью соседки и брата поднялась и села. Комната, мебель, люди – все медленно кружилось перед ней. Она попыталась встать, но ноги не повиновались ей. Она прижалась к Матилди и горько заплакала.

- Я готова на все ради Жуниора. Я никогда не причиню ему вреда, - Лавиния подняла заплаканные глаза на брата. – Умоляю тебя, не забирай моего мальчика! Вся моя жизнь в нем… – она умоляюще смотрела на Аделму.

Он молча взял сына за руку.

- Идем, - он потянул упирающегося Жуниора за собой.

- Отпусти меня, я не хочу уходить от Лавинии, - мальчик снова попытался высвободиться.

Лавиния протянула к мальчику руки. Но Аделму был непреклонен.

- Запомните раз и навсегда, отец Жуниора – я! И решать его судьбу буду тоже я! – Аделму посмотрел на плачущую Лавинию и немного смягчился. – Ты попала в неприятную историю, сестренка, и скоро тебе будет не до ребенка. – Аделму, не слыша отчаянных воплей сына и безутешных рыданий сестры, вышел из комнаты, крепко держа за руку упирающегося сына.

- Оставь меня, я не хочу идти с тобой, - мальчик сопротивлялся, не желая садиться в машину. – Вот погоди, я сбегу от тебя к Лавинии, и больше ты нас никогда не увидишь.