— Для чего ты им столько всего наговорила? Все дело в том, что тебя до сих пор мучают воспоминания о Рамиру, не так ли? Лично я считаю, что дети не должны жить среди твоих призраков.
Летисия с видом бесконечной усталости опустилась в кресло.
— Да, конечно, — с горечью произнесла она, — моих призраков… Я очень одинока, папа. Мне теперь кажется, что в жизни человека бывает только один шанс найти свое счастье. И я упустила свой шанс.
Гаспар задумчиво посмотрел на нее.
— А почему бы тебе не попытаться вернуть этот шанс?
Лицо Летисии выразило недоумение.
— Что-то я не понимаю тебя, папа.
— Мне бы хотелось, чтобы ты была счастлива, и не важно с кем, — объяснил Гаспар.
— Но ты сам когда-то говорил, что мы с Рамиру живем в разных мирах, — напомнила отцу Летисия, — и что у нас ничего не получится.
На это Гаспар возразил, что человеку свойственно время от времени менять свои убеждения.
— Да, но Рамиру женат и у него счастливый брак, — не слишком уверенно произнесла Летисия.
И на это у Гаспара был ответ. Его не интересует семейное положение рыбака. Его не интересует, счастлив он или нет. Его волнует одна-единственная вещь — то, что любимая дочь ощущает себя несчастливой. Если она считает, что Рамиру Соарес может составить ее счастье, — пусть отнимет его у этой женщины, рыбачки. Она, Летисия, слишком хороша для того, чтобы страдать. Почему бы ей не проявить дерзость, не рискнуть удариться в эту авантюру — ведь она ничего не потеряет, зато, наконец, успокоится. Если Рамиру не удастся отбить у его жены, значит, следует раз и навсегда похоронить эту мечту. Но если он тоже любит ее по-прежнему, почему бы им не попробовать начать все заново? Это лучше, чем пребывать в бесконечных сомнениях, терзаниях и одиночестве… К черту здравый смысл, провозгласил Гаспар, плеснув себе и дочери коньяка.
Летисия, пораженная его словами, проговорила:
— Но то, что ты предлагаешь… это безумие!
— Здравомыслие — признак старости, — изрек Гаспар, — а ты еще молода и прекрасна. И ты не должна быть одна.
Летисии вдруг стало весело, как бывало всегда, когда она оказывалась на пороге какого-то рискованного предприятия. Она с наслаждением потянулась.
— Пожалуй, мне и в самом деле нужно выпить, — согласилась она. — Выпьем за молодое безумие, отец!..
* * *
Деятельность Франшику по завоеванию им непокорного города Форталезы теперь развивалась в двух направлениях: во-первых, он помогал Франсуа в строительстве его дома на проданном им же пустынном участке, во-вторых, он усиленно втирался в доверие к доктору Гаспару
Первая часть его деятельности была кипучей, но не слишком плодотворной, и ограничивалась тем, что Франшику бестолково носился перед бульдозером, выравнивающим часть дюн для закладки фундамента. Франшику страдал запоздалыми угрызениями совести. Кабы знал он, что Франсуа может ему впоследствии пригодиться, разве продал бы он ему эту никуда не годную землю! Но Франсуа был по-прежнему в восторге от участка, словно видение некоего оазиса среди этой пустыни непрестанно стояло у него перед глазами.