Многие крестились, словно увидали покойников, любопытные детишки выглядывали из-за околицы и шушукались меж собой.
Идти по деревенской улице, подвергаясь столь странному всеобщему вниманию, ребятам было крайне неуютно, они не понимали, что происходит и отчего у соседей такое поведение, а все неизвестное, как правило, пугает. Дойдя до забора Митька, дети остановились. Мальчик топтался на месте, не решаясь войти. Он не в первый раз сбегал из дома и по нескольку дней не появлялся, но такого внимания со всей деревни никогда не было, а тут…
– Ну, это, пойду я, что ли, – мялся парнишка у калитки, взявшись за ручку.
– Может, к нам сначала? – предложил Калин. – Не пришибли бы тебя твои, а?
Не успел Митек ответить, как распахнулась калитка, и на улицу выскочил тот самый «взрослый» шкет.
– Живой! – кинулся он на шею брату и, крепко вцепившись в нее, разревелся.
– Да живой, живой я, че мне сделается-то. Уймись, Мишка.
– А бабка Взора сказала, шо померли вы, – всхлипывая, сквозь слезы ответил постреленок. – Вот же ведунья проклятая… – еще раз всхлипнув, громко шмыгнул носом, – ты домой не ходи, Мить, ты к Котовым сразу иди. Батька там…
Странная реакция соседей на встречу и общение братьев сильно напрягла Калина, вплоть до того, что он, вроде как невзначай, положил руку на рукоять ножа. Они явно собирались кинуться на защиту Мишки, но, похоже, страх их останавливал, и пока ничего ужасного с ребенком не происходило, видимо, решили понаблюдать, повременив с защитой. Калин спинным мозгом ощущал всю напряженность ситуации и видел: одно резкое движение, и быть беде.
На дорогу вышли мужики с вилами и лопатами, угрюмо взирая на троицу и мелкого Мишку.
Все вместе под любопытными, настороженными взглядами соседей так и пошли к Котовым. Малой увязался следом. Людей на улице собралось уже изрядно.
– Ох, и устроит Лют Взоре, – шепнула Анятка мальчишкам. – Все, допророчилась старая. Дед ей этого не простит.
То, что недавно объявленные покойниками всем составом вернулись в родные пенаты, естественно, знала и последняя блоха, не то, что собака, и на удивление деревенских жителей, да и самих «покойничков», так горячо любящие родители и ближайшая родня совсем не спешили, не бежали навстречу своим чадам. Даже мать Калина и Аняты не вышла за калитку встретить своих любимых деток. Только Мурайка выглянула из своего сарая, когда дети вошли во двор.
Калин на миг прикрыл глаза и отослал «корове» картинку, как он ее гладит по носу. Посмотрел на входные двери.
– Ну, что, идем, – сказал он и твердо шагнул на ступеньку крыльца.