безобидных.
Эта игра продолжалась до сегодняшнего дня.
Урсула усмехнулась, взглянув на снующие по ее подводному саду несчастные, потерявшие свои души тени. Бедные маленькие создания, попавшие в вечное рабство к морской ведьме!
Но разве она виновата в том, что эти существа расстались со своими душами? Никто ни к чему их не принуждал, они просто не смогли выполнить условия договора, который сами, по своей воле, заключили с Урсулой. Так это же их проблемы, а не ее, правильно?
Но теперь, когда морская ведьма вернула свою настоящую мощь, ей больше не было нужды вмешиваться в жизнь земных людей или глупых подданных Тритона. Не было больше необходимости заманивать их в Открытые воды, очаровывать и обманывать с помощью своего колдовства, чтобы выменять их души на жалкие желания. С этими глупостями покончено. Морская ведьма не только вернула теперь всю свою мощь, но и приобрела сильных союзников в лице сестричек-ведьм. Если она хочет сейчас завладеть еще одной душой, то делает это легко, играючи. Делает, зная, что в последний раз заключает договор, по которому чужая душа перейдет в ее собственность. Последний договор, и впредь ей уже никогда не придется водить за нос свои жертвы, не придется очаровывать их сказками о своем бескорыстном желании помочь им решить любую проблему. Нет, если взглянуть на вещи непредвзято, нужно согласиться, что мерзкое, недостойное серьезной колдуньи это было занятие — юлить, выкручиваться, чтобы заполучить в свой подводный сад еще одну ничтожную душонку. Все, все. С этим покончено навсегда. Почти покончено. Еще одно усилие. Осталось заполучить последнюю душу.
Душу Ариэль.
«Интересно, какая она, эта девчонка?» — размышляла Урсула. Сказать что-нибудь определенное, глядя на размытое изображение Ариэль в волшебном воздушном пузыре, было совершенно невозможно. Наверное, упрямая и несговорчивая, как ее отец. Даже наверняка. Что ж, в таком случае придется попыхтеть, поторговаться. А еще Ариэль должна быть красавицей. Других дочерей у Тритона никогда не было, да и быть не могло. Он известный эстет, Тритон проклятый. Конечно, разве он мог бы смириться с тем, что рядом с ним на троне сидит некрасивая (по его, конечно, понятиям) сестра! Тут Урсула невольно вспомнила Афину, покойную мать Ариэль. Да, красавицей она была редкостной, что уж там лукавить. Даже среди русалок своей красотой выделялась. А еще Афина была очень ласковой и доброй. Интересно, унаследовала ли Ариэль помимо красоты еще и материнское доброе сердце? Впрочем, не время сейчас об этом думать, не время в прошлое погружаться. Пустое это занятие, только отвлекает от главного. А главное сейчас — завладеть душой Ариэль. А если это так, то и решать нужно один-единственный вопрос — не такой уж и сложный, пожалуй: