Внезапная кончина в 1730 году молодого Петра ІІ не остудила желания продвигаться в сторону польской управленческой модели. Именно по примеру Речи Посполитой задумывалось ограничение монархии в конституционной форме с ведущей ролью аристократического меньшинства. Короновать в этом государственном формате намеревались бабку Петра II, первую супругу Петра Великого Евдокию Лопухину, которую тот заточил в монастырь. При внуке она обрела волю и почёт, а по его смерти оказалась единственной прямой наследницей престола, от которого, правда, наотрез отказалась. Тогда и возникла кандидатура племянницы Петра І Анны Иоанновны — вдовы герцога Курляндского, проживавшей в прибалтийской Митаве. Дочь умершего в 1696 году брата Петра Ивана Алексеевича (Милославского) стала инструментом в дипломатических играх. Анна Иоанновна — первая из дома Романовых, выданная Петром І за рубеж, за правителя Курляндии, дабы закрепить там российское влияние. Предлагая ей престол, рассчитывали, что оторванная от московских дел герцогиня будет не менее удобным орудием для аристократических затей, чем скоропостижно почивший Пётр II.
В образованный Верховный тайный совет вошли четыре представителя семейства Долгоруких, три Голицыных, а также Г. И. Головкин и А. Н. Остерман, которые вступили в переговоры с Анной. Очень любопытна её родословная, о которой стараются лишний раз не вспоминать: по матери она из рода Салтыковых, её прапрадед Михаил Глебович Салтыков в Смутное время начала ХѴІІ века входил в посольство к польскому королю Сигизмунду ІІІ с просьбой дать сына Владислава на московское царство. Прадед Пётр Михайлович растерзан за преданность полякам, а дед сначала послужил новой родине, то есть Польше, а затем, взвесив за и против, перебрался к Романовым, крестился в православие, приняв имя Фёдор; его дочь Прасковья Фёдоровна и была матерью будущей императрицы. Казалось бы, с точки зрения государственности такая репутация, мягко говоря, оставляла желать лучшего. Однако по меркам романовской элиты это не так: достаточно вспомнить деятельность патриарха Филарета (Романова) и других бояр, так что запятнанные потомственным предательством Салтыковы немногим отличались от этих «патриотов».
Как известно, попытки «верховников», то есть Долгоруких и Голицыных, узурпировать власть не увенчались успехом. Украинско-польская партия представляла собой развитый элитный слой с неодинаковыми интересами, к тому же верховенство двух семей раздражало не только её. Взошедшая на престол Анна Иоанновна сразу оказалась в эпицентре соперничества различных группировок. Ядро её сторонников, требовавших отмести монаршие ограничения, составили ободрившиеся родственники новой императрицы Салтыковы, почтенный фельдмаршал И. Ю. Трубецкой, генерал-прокурор П. И. Ягужинский, церковный гуру Феофан Прокопович. К ним, естественно, присоединились и митавцы Р. Левенвольде и Э. Бирон, преисполненные планов на грядущее. Напору желающих сохранить влияние или дорваться до трона «верховники» противостоять не могли, тем более что их узкий круг быстро дал трещину в лице Остерамана, чья семья была близка Анне Иоанновне. Его родной брат Дитрих являлся любимым учителем будущей императрицы: переписку с ним она никогда не прерывала. Не удивительно, что именно опытнейшему царедворцу Андрею Остерману Анна поручила координировать интригу, которая привела бы её к самодержавному правлению. Ещё один «верховник», Г. И. Головкин, чья дочь была замужем за Ягужинским, также дистанцировался от Долгоруких и Голицыных. В результате они потерпели полное фиаско: все Долгорукие были арестованы, их обвинили в преступном отношении к покойному Петру II, чьё здоровье расстроили частые охоты и увеселения. Голицыных оставили на свободе, отправив управлять далёкими сибирскими областями.