Чтобы лучше понять это, Вездеход решил поступиться правилами метробезопасности и включить плеер в надежде на то, что музыкальные пристрастия Добровольского расскажут о нем больше, чем он сам. Но тут луч фонарика уперся в фигуру человека, стоящего на путях. Мятая, грязная синяя форма железнодорожника. Фуражка с эмблемой. Молоток с длинной деревянной рукояткой в правой руке. Путевой Обходчик. Все сходилось. «Приезжие» атаковали станцию, и обозленный хозяин темных туннелей вышел на охоту. Все сходилось, кроме одного «но». Лицо. Не бледное и обычное, а очень даже примечательное.
Путь Носову преградил тот, кто совсем недавно так подробно рассказывал о кровавых художествах Путевого Обходчика. Попрошайка с уродливым наростом на лице.
– Патрончика для меня пожалел?! – неожиданно низким, не своим голосом произнес нищий. – Не передумал?
– Я же тебе сказал: мне бы кто подал. – Вездеход вскинул автомат. – Брось молоток и прочь с дороги!
– Ага. Брошу. Счас.
Отличная реакция спасла карлика. Он успел отклонить голову, и молоток просвистел у самого уха. Вездеход надавил на курок. Пули вспороли синий китель на груди, двуликий упал на спину и забился в конвульсиях. Носов подошел к нему.
– Это ведь ты и убил своего Савву?
– Я… Когда превратился в Обх… О-о-о!
– Их, наверное, и впрямь много, – пожал плечами Вездеход. – Что ж… Теперь одним меньше.
До станции «Улица Подбельского» или исправительно-трудового лагеря имени товарища Берии Чеслав Корбут добирался на личной мотрисе. Подобный транспорт имели лишь самые высокопоставленные партийцы Красной Линии, но ЧК вопросы престижа не волновали.
Дешевые почести вроде закрепленного за ним старика машиниста, который норовил отдать честь по поводу и без повода, заранее поднятые шлагбаумы на блокпостах красных станций… Все это было бутафорией, дымом, который мог рассеяться в любой момент. Он знал многих начальников, которые, сделав блестящую партийную карьеру, в одночасье скатывались вниз по служебной лестнице и занимали место в одной из клеток Берилага. Такой уж была специфика партийной жизни – лучшим и наиболее подходящим для метро из достижений большевиков новые коммунисты считали репрессии 37-го.
Корбут-младший не мог допустить, чтобы нечто подобное случилось с ним или с отцом, поэтому предусмотрительно плел интриги, по кирпичикам выстраивая стену, которая бы надежно защитила его в том случае, когда Москвин пошлет за ним своих центурионов.
Целеустремленность также была одной из отличительных черт коменданта Берилага. Если он намечал для себя цель, то шел к ней, не оглядываясь по сторонам и уж тем более не оборачиваясь назад.