Курсор упирается в статью, которую я ищу: «Научно доказанная возможность существования жизни в океанах Европы». Пока брат читает, я нетерпеливо подскакиваю на стуле.
– У меня будет своя миссия в этом учебном лагере. С теми средствами, что имеются в Центре Джонсона, я продолжу работу SETI: поищу внеземной разум на одной конкретной планете.
Сэм изумленно поворачивается ко мне.
– Если мир поверит, что на Европе он реально может существовать, наша миссия предстанет совсем в другом свете. Никто не станет нас туда посылать, учитывая, что в экспедиции участвует племянник президента США.
По лицу брата расползается медленная улыбка.
– Будешь саботировать миссию изнутри?
– Скажем иначе: открою глаза общественности. Хотя да… можно это и саботажем назвать.
– Я только за. – Мы с Сэмом бьем кулаком о кулак. – Сделай их, сестричка.
ЛЕО
– Leo, Leo, Vogliamo Leo!
Я с улыбкой открываю шторы гостевой спальни. Еще только восемь утра, но горожане уже собрались на пристани, чтобы меня проводить. Несколько человек размахивают итальянскими флагами, на лицах надежда и гордость. Я распахиваю окно и кричу им:
– Vi amo tutti! – Это чистая правда: я в самом деле люблю их всех, выкликающих мое имя на холоде. Увидев меня, они начинают орать еще громче, и я смеюсь, воображая, что сказала бы на это моя сестра: «Они вообще-то знают, кого приветствуют?»
В дверь стучат.
– Лео, ты уже встал?
– Да, – отзываюсь я.
Входит доктор Шредер с небольшим чемоданчиком.
– Надень-ка. Руководство миссии требует, чтобы все финалисты, прибывшие в центр, были в форме.
Мой пульс учащается. Откинув крышку, я вижу синюю куртку на шерстяной подкладке – с самого потопа не носил таких красивых и теплых вещей. На ней три нашивки: две с эмблемами учебного центра и ЕКА, третья с моим именем. На спине Миссия «Европа» крупными буквами. Осознав, что это происходит на самом деле, я на секунду теряю дар речи.
Под курткой лежат защитного цвета брюки, пара кроссовок экстра-класса, голубая рубашка. К ней золотой булавкой прикреплен значок с итальянским флагом. У меня перехватывает дыхание: покидая свою родину, я буду носить ее на груди.
– Великолепно! – говорю я доктору. – Спасибо большое.
– Рад, что тебе нравится, – усмехается он. – Жду тебя внизу через двадцать минут.
Я киваю. Адреналин так и бушует во мне. Новая форма, первый заокеанский полет – все равно что стать другим человеком. Я с благодарностью принимаю свой второй шанс, но часть сознания еще тоскует по себе прежнему, по сыну и брату.
Надеваю рубашку, натягиваю штаны и кроссовки. Удобные какие, точно по облаку в них идешь. Теперь куртка, и всё.