А Элена после ухода гостей долго сидела в одиночестве, вспоминая и этот разговор, и свои юношеские свидания с Педру, и ту последнюю встречу с ним у водопада...
В комнату неслышно вошла Камила.
– Мама, извини, ты о чём-то задумалась... А я пришла сказать тебе, что хочу немного прогуляться.
– Правильно! Тебе нужно чаще бывать на свежем воздухе, ты такая бледная, – отозвалась Элена.
– Да, у меня сегодня почему-то кружится голова, – призналась Камила. – Только не надо говорить, что это из-за моего плохого аппетита. Ты же сама видела, сколько я съела всего за обедом.
– Да, видела, – согласилась Элена. – Дочка, тебе надо сдать кровь на анализ. Мы должны выяснить, в чём причина твоих приступов недомогания.
– Нет, к врачам я не пойду, – воспротивилась Камила. – Ты же знаешь, что меня мутит от вида крови!
При этих словах у неё действительно подступила тошнота к горлу. Элена тотчас же протянула ей стакан с водой, усадила её в кресло.
– Может, тебе не стоит сейчас идти на прогулку, а лучше полежать? – обеспокоенно спросила Элена.
– Нет-нет, я не могу! – тотчас же вскочила на ноги Камила. – Меня Эду ждёт во дворе.
– Ты могла бы его и в дом пригласить, – заметила с укоризной Элена.
– Ну, зачем же? – улыбнулась ей в ответ Камила. – Я сейчас сама к нему спущусь.
Воспользовавшись хорошим настроением Педру, в котором он пребывал после беседы с Эленой, Ирис подкатилась к нему с просьбой, повергшей его в ужас.
– Педру, миленький, – сказала она, заискивающе глядя ему в глаза, – уговори, пожалуйста, мою маму не покупать квартиру в городе, а поселиться вместе со мной и Сокорру в твоём доме в тех двух комнатах, что завалены сейчас всяким хламом. А что? Мы приведём их в порядок и прекрасно заживём одной дружной семьёй!
Если бы Педру в тот момент не вёл машину, а за спиной у него не сидели Ингрид и Сокорру, он ни секунды не сомневался бы, что ответить Ирис: просто послал бы её подальше, и всё. А так ему пришлось основательно напрячься, прежде чем ответить что-либо Ирис, не обидев при этом Ингрид.
– Ты забыла, что этот дом принадлежит не мне, а доне Алме, – произнёс он глухо, неуверенно.
Тем временем Ингрид, тоже ошеломлённая дерзостью дочери, наконец обрела дар речи и пришла на помощь Педру:
– Не позорь меня, Ирис! А ты, Педру, не подумай, что это я её науськала. Она меня скоро в гроб вгонит своими выходками!
– Мама, ты говоришь так потому, что ещё не поняла всей прелести моего предложения, – спокойно возразила ей Ирис. – Тебе же нравилось жить на фазенде, а конезавод – это почти что фазенда. Луга, озеро, лошади... Спроси у Педру, он подтвердит, что я бываю там каждый день, и, будь моя воля, вообще бы оттуда не уезжала! Я помогаю Синтии лечить лошадей, делать им прививки. Я хочу выучиться на ветеринара, мама!